Лейтенант поежился. Он вдруг вспомнил, что в здешних широтах встречается жаба чирикита, прикосновение которой к коже человека вызывает судороги, паралич конечностей и нарушение координации.
«Островок интересный», – подумал Тьери.
Стараясь изгнать из головы не самые приятные мысли о коварных земноводных, он стал мечтать о том, как обойдет Ликпо и первым делом обследует часть острова, скрывающуюся за скалой, похожей на пилу.
После завтрака техник и матрос приступили к разборке контейнеров. Инженер Орландо направился на виллу.
Лейтенант Чеснел взял рюкзак с медицинской аптечкой, бутылкой питьевой воды и разной мелочовкой, полагающейся морскому пехотинцу в дозоре. В один из карманов вещмешка он сунул электрический фонарь, в другой – фотоаппарат, повесил на плечо автомат и пошел осматривать Ликпо.
С террасы спускались две узкие дорожки. Первая, уже известная Тьери, вела к отмели, к которой причалила моторка. Вторая, извиваясь между утесов, камней и кустарника, шла по южному склону в сторону зубчатой скалы, привлекшей его внимание вчера.
Тьери Чеснел двинулся в южном направлении. Минут через пять ходьбы тропа раздвоилась. Он оказался перед выбором: повернуть направо и пойти к вершине, закрытой низкими облаками, или продолжить спуск.
Лейтенант выбрал второй вариант. Ему хотелось получше рассмотреть треугольный пролом в скале, замеченный с лодки.
За ночь, как показалось инженеру Орландо, выражение глаз крылатого монстра на фотографии в кабинете стало еще более свирепым.
– Ты еще будешь на меня пялиться! – Француз снял портрет злобного насекомого со стены, вышел с ним на крыльцо и бросил в заросли кустарника, подобравшегося к вилле.
Расправившись с фотографией, инженер приступил к осмотру помещения. Деревянную застекленную полку занимали толстые монографии на английском языке, принадлежавшие перу некоего профессора Брегеля и посвященные мухам. Эти насекомые занимали ничтожное место в мыслях конструктора ракетных снарядов Кристофа Орландо, поэтому имя ученого ему ничего не говорило.
Рядом с полкой находился серый стальной шкаф для хранения оружия, о котором вчера докладывал лейтенант Чеснел. В левой тумбе большого письменного стола стоял микроскоп.
Рядом с ним тускло желтела латунная коробочка размером с сигаретную пачку. На ее крышке была выгравирована и оттенена черной краской муха с крючковатыми паучьими лапами, острыми треугольными крыльями и длинным, заостренным хоботком. В правом верхнем углу латунной крышки стояло число «12». Слева от изображения насекомого тянулся вертикальный столбик иероглифов.
Если бы инженер знал японский, то мог бы прочитать «Дзагараси-яку», что в переводе означало: «Яд, убивающий на месте». Кристоф Орландо, к сожалению, не был полиглотом и не ощутил опасности, исходящей от латунного изделия.
Он достал из сумки отвертку, взломал защелку и открыл крышку. На белой ватной прослойке в два ряда лежали двенадцать высохших мушиных скелетов.
Детство Кристофа прошло в деревне. Он поежился, вспомнив, как больно, до крови кусали его за голые лодыжки родные сестры этих дохлых насекомых.
– Ну и упаковали! Словно египетских фараонов, – поразился инженер, вытряс содержимое контейнера на стол и понюхал ватку, извлеченную из него.
Сладковатый запах защекотал в ноздрях, голова слегка закружилась.
На гладкой коричневой поверхности тонкой текстолитовой пластины, прикрепленной к внутренней стороне крышки, поблескивали какие-то штучки, соединенные между собой цветными проводками, катушка электромагнита и две стальные пружинки. Как понял инженер, это была схема электрического замка с дистанционным управлением. Латунную упаковку можно было открыть радиосигналом, поданным на определенной частоте.
Орландо подивился великолепному качеству сборки этого устройства, судя по всему, очень старого. Потом он смахнул безжизненные мумии насекомых на пол и продолжил осмотр.
Верхний ящик правой тумбы заполняли отсыревшие бумаги, среди которых обнаружился потрепанный темно-синий американский паспорт на имя Уизли Роджера. С фотографии на Кристофа смотрел упитанный длинноволосый мужчина. Инженер перелистал паспорт, страницы которого были проштампованы въездными визами и отметками о пересечении границ различных стран, и вернул его на место.
Во втором ящике среди записных книжек, карандашей, фломастеров и прочей канцелярской мелочи он обнаружил крохотный пинцет, скальпель и стеклянную пробирку с тремя обезглавленными мухами, закрытую пробкой.