Вместе с латунными коробочками Седрику Бело был передан фотоаппарат лейтенанта Чеснела. Капитан полагал, что снимки могут подсказать причину гибели группы инженера Орландо, и первым делом занялся ими.
Оказалось, что за короткое пребывание на острове лейтенант сделал много фотографий. Первые из них ничего нового капитану не сказали. Он увидел бухту, окруженную большими валунами, в которую вошла моторная лодка, серые скалы на фоне океанских пейзажей, виллу, захваченную в плен баньяновыми зарослями.
Затем стало интересней. После снимка необычной скалы, похожей на пилу, капитан вдруг заметил вход в громадную пещеру.
«Тьери как знал про нее, когда еще в моторке шутил насчет каких-то сокровищ Али-Бабы», – подумал капитан.
Дальше он увидел подземный причал, человеческий скелет, вагончики, какой-то темный бункер. Больше всего Седрика Бело поразили стеллажи, тянувшиеся вдоль шершавых каменных стен и занятые такими же латунными коробочками, как те, которые сейчас лежали на столике перед ним.
Капитан вскрыл одну из них и обнаружил в ней мумии мух. Подивившись тщательности, с которой они были упакованы, Седрик Бело потрогал кончиком шариковой авторучки иссохшие тельца и недоуменно пожал плечами. Судя по этой фотографии, на острове был целый склад таких упаковок.
«Две нетронутые коробочки довезу до базы и сдам начальству. Пусть на берегу с ними разбираются. А ту, которую вскрыл, придется ликвидировать», – подумал Седрик и вызвал корабельного кока.
– Выбросьте это в мешок для мусора, – сказал он и передал контейнер повару.
Тот приподнял крышку, брезгливо поморщился и спросил:
– Что это?
– Дохлые мухи.
– Тогда разрешите мешок с пищевыми отходами сразу сбросить в океан через торпедный аппарат.
– Сейчас не до этого, Поль. – Капитан скривился.
Кок за время плавания уже достал его своим маниакальным стремлением к чистоте.
– Потерпи пару часиков.
Эту «пару часиков» кок не пережил. Матрос, заглянувший к нему через некоторое время, обнаружил кормильца экипажа лежавшим навзничь у люка камбуза. Белый колпак, без которого Поль не появлялся на рабочем месте, валялся под разделочным столиком. Поварская куртка снежной белизны разошлась на груди, обнажив татуировку – женскую головку с пышными локонами и надпись «Мари».
Вызвать врача матрос не успел. Атакованный сразу пятью мухами, он упал в проходе между стульями и ударился головой о перегородку. Люк, ведущий в камбуз, остался распахнутыми настежь.
Мухи вырвались на свободу и со злобным жужжанием разлетелись по отсекам подводного корабля. С экипажем было покончено за несколько минут. Лодка сбилась с курса, винт под кормой перестал вращаться. Подводным течением «Эльзас» притерло к скалам и перевернуло.
Адмирал Кондраки понимал, что снять субмарину со скал и поднять на поверхность с двадцатиметровой глубины для французов не вопрос. Допустить этого он не мог. Капитану Пакману ушла шифровка с координатами подлодки и подтверждением приказа о необходимости ее уничтожения.
Генри вывел «Страйкер» из пролива, задал курс и распорядился готовить аппараты к пускам.
Торпеда врезалась в хвостовую часть «Эльзаса», беспомощно висевшего на черных подводных скалах, и развалила его на куски. Фрагменты субмарины, кружась и обгоняя друг друга, погрузились в темную океанскую бездну.
Бризар не верит Кондраки
Спустя несколько часов после расстрела «Страйкером» подводной лодки на компьютер полковника французского Генштаба Бризара пришло сообщение адмирала Кондраки об обнаружении кораблями Восточноазиатской группировки предположительного места крушения «Эльзаса». Оно находилось в пятидесяти пяти милях восточнее филиппинского острова Самар. В подтверждение версии направлялись снимки масляного пятна и большого количества разных предметов, плавающих на океанской поверхности.
Причиной гибели «Эльзаса», по мнению американского адмирала, могла стать волна, порожденная извержением подводного вулкана. Французам высылался также снимок гигантского водяного выброса, ставшего следствием подводного катаклизма.
«Дежавю какое-то», – сказал сам себе Бризар.
Полковник долго и недоверчиво рассматривал фото хрустального замка с круглым куполом и множеством боковых башенок по окружности, сделанное с вертолета. Он вспомнил, что подводное извержение, повлекшее за собой изменение давления на большой глубине, могло стать причиной гибели американской подводной лодки «Трешер» в 1963 году.
Николя Бризар в свое время читал про этот инцидент и знал, что в момент крушения «Трешер» находился на предельной для него трехсотметровой глубине. В этой ситуации гибельным для подводного корабля могло оказаться даже небольшое колебание давления под толщей океана.