Словно причудливым, фосфоресцирующим мхом, подножия небоскребов были покрыты переливающимися вывесками, баннерами и гирляндами. Тяжелый предутренний туман окутывал их, мешая в одно, сплошное облако из цветов радуги. Мир подземного царства, с глубины которого так интересно посмотреть наверх: неясные силуэты скользящих поездов, что со свистом и шелестом вдруг вылетают из-за гротескных фигур офисных небоскребов, отдаленное эхо сирен, сигналов, электронные голоса рекламных роликов — извечный гул машины, чей механизм уже давным давно сбил свой ритм и разваливался на части, затопляя все вокруг зловонием и шумом.
Таким был город.
И куда бы Майкл не спешил, он всегда оказывался в стороне. Улицы пустовали — ни одного прохожего за несколько часов бесцельного блуждания, только шелест и легкое потрескивание гравитационных подушек под плоскими, как хищные морды акул, автомобилями. Бездушный город обтекал Майкла со всех сторон, как рыбный косяк. Протяни руку — и он тут же вильнет в сторону, перестроится так, чтобы ты не мог помешать его извечному циклу. А сверху давили тонны сырости и серости, приминая к холодному асфальту. Некуда идти, остается только собирать по камешку на собственную раковину, клепать ее из кусков металла, стягивая меж собой полиэтиленом, да проводами. Чтобы в один из дней остаться лежать в расщелине меж высоток, куда проникает только слабый отблеск солнечного света.
Но не было сил и средств даже на это. Мексиканцы чуть не разорвали его на месте, когда обнаружился этот жуткий казус с пустым кейсом. Долгое время они спорили и выясняли, как такое могло произойти. Потом решили, что где-то в чемоданчике имеется чип и теперь сюда точно нагрянут крутые ребята, чтобы разобраться с горе-хакерами и хотя местный контингент способен был постоять за себя, лишний шум мог привлечь полицейских псов, которые бы вмиг разворошили это осиное гнездо. Вот и вышло так, что уже через час в том гараже даже окурка лишнего не валялось — идеальная пустота. Майкла, в это время, закинули в багажник до выяснения обстоятельств и он практически ничего не знал о происходящем вокруг. Несколько раз его куда-то везли, потом оставили недалеко от оживленной трассы, это удалось выяснить по непрестанному шуму движущихся автомобилей, и в конце-концов выволокли на свет божий под огромным мостом.
Невероятные колонны поддерживали бетонный пласт, протянувшийся над широкой, грязно-серой рекой, которая, казалось вязкой, подобно машинному маслу. Быстро сориентировавшись, Майкл понял, что его привезли на городскую свалку — позади, в несколько рядов, стояло множество металлических контейнеров. Тут и там торчали башенные краны для их перемещения, а на реке стояло грузовое судно. Сейчас вспоминать это уже не хотелось, так как предчувствие большой беды все еще дергало за душу. Но мысли неуправляемо несли сознание, как течение горной реки.
Первые несколько минут Майклу активно мяли бока и задавали вопросы. Ответить не давали, а только спрашивали и били. Потом, вроде, успокоились и начался тяжелый разговор. О клубе, о игре и долге перед Директором. Один из мексиканцев презрительно выругался, когда услышал эту часть, показав таким образом, что это дело для детей, но его товарищ тут же выдал пару подробностей и все затихли, слушая дальше. Когда рассказ дошел до финала, Майклу опять чуть не наваляли, но сдержались. В конце-концов, тот самый хакер, что взялся за работу, подвел итог:
— За два кило можно было выручить двести пятьдесят штук. Я запросил тридцать пять процентов, а это восемьдесят семь пятьсот. Столько ты мне должен. — от таких внушительных сумм, Майклу стало еще хуже, чем было, долг Директору и рядом не стоял в сравнении с этими ребятами. — На все про все тебе даю три дня. Но это потому, что Хуанито за тебя слово замолвил. Ты, конечно, можешь свалить или сдохнуть. Дело твое. Но я не советую...
После этих слов мексиканцы расселись по машинам и уехали, оставив пленника в одиночестве. Куда идти, было решительно непонятно и поэтому оставалось выбрать самое очевидное направление — к мосту. Поднявшись на него, можно было осмотреть окрестности и определиться. Хотя, какой был в этом смысл? В кармане ни кроша, даже телефон остался в далекой Уте, так как этого требовала конспирация. Как и где искать деньги Майкл тоже не знал, теперь он стал практически бомжом, поскольку в его съемной комнате наверняка теперь живет другой постоялец, а вещи валяются в муторном баке. Не жизнь, а чистый лист.
Работая на стройке, в удачный год удавалось заработать от тридцати, до сорока тысяч. Теперь этого недостаточно. Оставался самый-самый последний вариант — запасы в банке, что лежали на черный день. Кровные, заработанные тяжелым трудом, они олицетворяли самопожертвование и упорство своего владельца. И теперь предстояло лишиться и их.
С моста открывался прекрасный вид на футуристический ночной город, но Майкл даже не задержал на нем взгляда, буквально в ста метрах внизу обнаружив частный сектор, в тесноте которого приютилась нужная вывеска Ситибанка. Возможно, этот район не слишком годился для операций с крупными суммами и потому решено было снять часть на такси до центра, а там уже, в уютном и безопасном офисе выполнить все необходимые операции.
Сказано — сделано.
Возле металлической кабинки с банкоматом как раз ошивался некий подозрительный подонок, явно жаждущий разжиться мелочью, но его ждало большое разочарование, когда из-за поворота выскользнул автомобиль с характерной шашечкой на крыше. Пришлось неплохо доплатить таксисту, чтобы он согласился ехать практически за город, но оно того стоило. Всего за тридцать минут клиента доставили к головной офис Ситибанка, где высококвалифицированный сервис не позволял выказывать отвращение к помятому и грязному Майклу. Это немного подняло настроение, бесконечные унижения и проблемы высосали все соки, хотелось убиться любым доступным способом, лишь бы не видеть людей, считающих тебя мусором.
Глоток свежего воздуха в лице улыбающейся девушки, помог Майклу продержаться еще немного. Пусть это была лишь голограмма, приложение, написанное для обслуживания, но выглядела она очень правдоподобно.
Расставаться с деньгами оказалось процедурой очень болезненной. Около десятка раз сотрудница банка уточняла: "Действительно ли вы хотите закрыть счет?". Каждое новое "Да" давалось все сложнее. Часть накоплений перекочевала на счет мексиканца, остальное было отправлено Хуанито, с просьбой расплатиться за квартиру. С Директором следовало не спешить. Вполне вероятно, что он затребует больше положенного, а втягивать в эти разборки друга не хотелось. Хватит с него и так.
Получив пластиковую карту, на которой лежало семь тысяч, Майкл покинул банк. Теперь он не являлся его клиентом и все вокруг сразу стало каким-то чужим. Быть может, дело было в навязанном чувстве вины. Неизвестно, как так вышло, но Майклу было действительно стыдно. Как-будто он нарушил данную некогда клятву.
До рассвета оставалась еще пара часов, предстояло найти дешевый отель, чтобы провести там ночь, а наутро решать, как жить дальше. Таксиста и след простыл, пришлось вызывать нового. Город вокруг спал, но даже во сне неустанно шевелился и шумел. Бесчисленные фонари вырывали из тьмы сырые шкуры зданий, местами обтянутую декорациями, но чем ниже, тем меньше их становилось.
Посоветованый таксистом отель казался очень уютным снаружи: старомодная, деревянная дверь, пара зеленых клумб на темной брусчатке, вывеска в готическом стиле. Ничего лишнего. Только монитор над входом выглядел как-то кощунственно, прокручивая раз за разом улыбающиеся лица актеров, рекламирующих зубную щетку, способную вылечить хоть от кариеса, хоть от геморроя.
Внутри все так же радовало глаз спокойными темными тонами. Консьерж не выказывал особой радости, устало принимая карту оплаты. Его можно было понять, в предутренние часы сюда пришли едва ли не впервые за время существования отеля. В одноместном номере приятно пахло свежестью и в сравнении с тем, что пришлось повидать в подземном ярусе города, здесь было очень просторно. Нашлось место для стола, пары стульев, широкой кровати и высокого шкафа. Пусть вид из окна и демонстрировал огромный рекламный щит, но имеет ли смысл воротить нос, когда жить осталось три дня?
Майкл едва успел снять обувь, повалившись на кровать и тут же уснул. Сон был тяжелым, окутав сознание в огромный черный полог, откуда, сколько не ищи, не было выхода к свету. Только за полдень, вместе с ненастойчивым стуком в дверь, пришло пробуждение. Горничная уточнила, когда ей удастся убрать в номере, после чего удалилась.