По беспутнейшей пустыне,
по вихляющей тропе,
скачет ложь к бесцельной цели
на хромой босой ноге.
На руках вползает в гору,
на спине гребёт по дну,
с астматической душою
возлежащей на кону,
посреди фольклорных храмов,
и корыстных миражей,
между глянцевых кумиров
среднеполых типажей.
Посреди роскошных свалок
и уродливых красот,
с милым гадом, вкусным ядом
насЛОЖЬдается народ.
Эпилогом к предисловью,
не вписав судьбу в сюжет,
унавоженной тропою
не плетись за ложью вслед.
Честь не вносят в номинанты,
в бюллетени и в бюджет,
в наградные формуляры
и в картонный партбилет.
Говорят, – «не догоняет»,
чьё кому, и кто почём.
Честь, «имея», отвечает:
«Я, при прочем, не при чём!»
Ваша, правда, – правда, ваша,
спора не было, и нет, –
я, свою тропинку, торя,
догоняю лишь рассвет.
ЗАЯВЛЕНИЕ В САМЫЙ ВЕРХОВНЫЙ СУД
Наш Верховный командир тот, что создал бренный мир.
Наш не видимый ведомый, наш непознанный кумир,
– не желает с нами знаться, говорить, учить, встречаться.
Этот общий наш Отец распоясался вконец.
Мол, растите, как трава. Мол, горите, как дрова…
Как подкидыши живём, тянем лямку день за днём.
Как сироты прозябаем, отчество своё не знаем!
Сколько можно? Нет уж! Хватит!
Пусть отныне детям платит…
Изложив все аргументы, подаём на алименты.
Пусть истцам за всё ответит. Обездоленные дети.
МЕГОПОЛИС
Ей – завёрнутого в газету младенца.
Ему – жгут намыленного полотенца.
Той – лежащий на трассе новый ботинок.
Тому – замызганный порноснимок.
Им – мрак неведения хроноведения.
Вам – дар предвидения ненавидения.
Мне – страх предчувствия малочувствия.
Нам – всепрощение воплощения…
* * *
Словно тесный новый ворот
душит горло душный город.
Сниться деве молодой
распиаренный герой.
Разминая всё, что рядом
затонированым взглядом,
щупают глаза длину ноги.
Красота с душой давно враги.
Тут из кожи тараканьей вам стачают
скороходы-мимоходы сапоги.
Здесь Кикиморы в платочках
вам навешают с лоточков
с мухомором пироги.
Там нечестными частями
продаются думки-умки Дурака.
Здесь в бетоне задыхается
прокисшая Молочная река.
Примастырят лихо черти
на волшебный, на ковёр самолет
– Без базара! – Скорострельный
чудо-юдо пулемёт.
Шапка-ненавидимка
в сетке маскировочной,
По бутылке на персону,
ориентировочно.
Поле бранное,
Не скатерть самобраная.
Думы Думные,
не всякой вся, разумные.
– С кем Адам за всё ответный
пьёт Агдам ветхозаветный?
– Не темните, Ваша Светлость,
Сколько стоит Ваша честность?
Мягко-яркие обложки,
Пошло-золотые ложки,
Не метённые у совести полы,
Захламлённые у вечности углы…
Пьяный ужин исторгает
манифестом чрево Евы.
Будто карты из колоды
раздаёт листочки Древо:
Ей, ему,
Той, тому…
Словно крестный тесный ворот
душит горло душный город.
P.S.
Чтоб закончить эту строчку,
я купил в рассрочку точку.
Даосские мудрецы МИНи ЗДРАВ. -
ПРЕДУПРЕЖДАЮТ:
«Жизнь вредит вашему здоровью».
В сигарете дым живёт, как во мне душа.
Догорает жизнь-табак, тлея не спеша.
Опадает пеплом день, на вчерашний снег.
Пепел снега не растопит, но оставит след.
След укажет следопыту, что здесь кто-то был…
Кто-то, от кого-то, где-то, снова прикурил.
МАСКА
Прячет лики за личины
суть МАГИЧЕСКОЙ причины.
Боги, демоны и духи заселяются в зверей,
Обретая души,
звери, превращаются в людей.
Скалит морду, корчит рожу
плоть под деревянной кожей.
Бубны, гонги и тамтамы,
танец жадного огня:
день без ночи,
дух без плоти,
плоть без духа,
ночь без дня…
Обладая ликом зверя и божественной душой,
жрец, шаман, ведун, волшебник,
возвращает нас домой
В Вышний мир без тел и масок,
звуков, запахов и красок…
В Мир Великой Пустоты,
где всему причиной –
ТЫ.