Судьба навестила.
Устало спросила, –
всё истязаешься?
Ой, нарываешься.
Ладошки,
нежные и горячие,
щенками незрячими
заёрзали по лицу.
– Дети,
дайте поспать отцу!
Обычно к концу
Снится, что спится.
Но,
что там, валяется…
мёртвою птицей?
ПЕРЕБОР
Ватные ноги –
стыдятся дороги.
Нежные руки –
боятся разлуки.
Голое тело, режет глаза.
Стынет
без ножен, жало ножа.
Беда вальяжно
змеем бумажным
скользит над миром.
Мальчик
мечтает стать банкиром!
Принимают
отделы пропажи,
стариков и детей
как поклажу.
В моде измор.
Сапог сапогу не пара.
Не пойман, – значит, вор.
В своре, свара.
– Как,
шесть материков?
Тревога!
Семёрка – число Бога.
В морге ор,-
нет тары.
Восьмёрка
на колесе Сансары.
Ухабами жизней
вырваны спицы, –
ода и годы,
лики и лица…
Жизнь или смерть?
Игра или спор?
Всё одно, –
Пе-ре-бор!
суДОРОГИ ДУХА
Крик немой разорвал на пупке,
Плоть тяжёлого пыльного неба.
Белый камень в плетёной руке,
Стал краюхою чёрного хлеба.
На базаре старушки крестясь,
Продают свои девичьи грёзы.
И не всходят без боли стихи,
И тошнит от рифмованной прозы.
ПРЕЛЫЕ МЫСЛИ
Сто жар-птиц со щенячьим восторгом клюют,
отощавшие за зиму бледные тучи.
Домочадцы сгребли в живописные тучные кучи
мои прелые мысли, наводя во дворе муравьиный уют.
Забреду в океан, закатав рукава и штанины,
мимо жирных медуз, мимо тины-рутины.
Простирну в Мировом всю слащавую пресную сушу…
Но, молитвой, увы, не припудрить истлевшую душу.
Но, увы, уходя, – никуда не прийти,
Без Любви,
Без Мечты,
Без Пути…
ДЕНЬ ВОСЬМОЙ
Днём и ночью кота на цепи,
Стерегут медалисты-собаки
Выдавая права только тем,
Кто усвоил запретные знаки.
Награждаются тени телами,
Так становятся тексты звуками.
Нарекаются бесы богами,
Так становятся звуки муками.
От теории страхов Селье,
Спит старуха в ажурном белье.
И четырнадцать женщине лет,
Стукнет в обед.
По праву – направо, по блату – налево.
Жаль, не пьют комары пиво.
Женщина без мужчины, – дева.
Мужчина без женщины, – диво.
Гружёные дымом подводы,
Усталые талые воды,
И честный, священный обман,
Как розовый жирный туман.
Нет в столице светящихся лиц,
Нет в деревне нудистских пляжей…
Мною писано, в «День восьмой»,
Белой сажей.
Спи, заевшая нота шарманки,
Спать – не знать.
Ты приснись мне похожей на маму, –
Божья Мать.
ТАЙНОЕ НАСЛЕДСТВО
Слово зародилось и об зубы билось.
А я так старался (выпустить боялся)
что оно погибло, задохнувшись в чреве…
Схороню его я в родословном древе.
ЧЕЛОВЕЧЬИ ЗВУКИ РЕЧИ
Опять стихи читаю вслух.
Глухим.
Огонь давно уже потух.
Все спим.
КОНИ СКАЧУТ
Кони скачут по свободе…
…был зачат на огороде.
Кони скачут по свободе…
…разродилась на подводе.
Кони скачут по свободе…
…одевался по погоде.
Кони скачут по свободе…
…был сержантом в третьем взводе.
Кони скачут по свободе…
…всё трудился на заводе.
Кони скачут по свободе…
…с думой главной, о народе.
Кони скачут по свободе…
…выпивали на природе.
Кони скачут по свободе…
…а ведь был не старым вроде.
…Кони скачут по свободе…
ЗОЛОТАЯ ТЕЛЕГА
Под каретою телега, –
супер ига super ego,
(вполз гадючий гад ползучий
шумных дум безумный ум).
Чадо ухнет, Дева ахнет,
небо ладаном запахнет.
Демон денег и чудес
скрозь кольчужку в люда влез.
Сизокрылые гонцы
скалят желтые резцы
из недавнего в давно:
– хлеб из плоти?
– кровь-вино?
И уже не ночки, – ночи.
И уже не строки, – строчки.
В домовину или в дом
семь девчонок тащит гном?
Снесены ума палаты,
дружба требует зарплаты,
нежность ходит на работу,
правда вызывает рвоту…