- А вот теперь я вижу сына своего отца, – криво усмехнулся Шметтау. – Жаль, что лишь теперь.
- И ты готов убить малыша? – испытующе посмотрела на Фидуса Ольга.
- Да, – Криптман сначала ответил, машинально, заученно, и уже после задумался. Задумался и повторил. – Да. Если нет иного выхода.
- А я не хочу так, не могу так, – просто, без всякого вызова сказала одноглазая девушка. Она посмотрела в лицо Криптмана, повторила:
- Немного доброты.
И сделала шаг.
Следом за ней бросился высокий помощник с мельтой, но его решительным жестом остановил Шметтау. Эссен недоуменно глянул на патрона, и Калькройт вполголоса объяснил:
- Если она пройдет завесу… Если сможет вынести младенца… Тогда медноголовые нам не понадобятся.
Пале виновато закивал, явно смущенный своей недогадливостью. Савларец взвизгнул, обхватив плешивую голову, ожидая смерти или приступа безумия, однако ничего не произошло. Берта выругалась. Калькройт с видом легкого конфуза покосился в сторону техножрицы.
- Прошу прощения, – церемонно вымолвил он. – Не хотел высказать неуважения. Эвфемизм, так сказать.
- Эвфемизм представляет собой нейтральное по смыслу и эмоциональной нагрузке описательное выражение, – сообщила Вакруфманн, не отворачивая сервочереп от пламени, в которое вошла Ольга. – Слово «медноголовые» определенно не является «нейтральным». Но я принимаю ваше извинение. Людям сложно воздерживаться от гневных страстей и скоропалительных выражений, продиктованных завистью несовершенной плоти.
Шметтау скрипнул зубами, но промолчал.
Минуты шли, ничего не происходило, а Криптман думал, как это все непохоже на пикты о героической борьбе с происками враждебных сил. Не то место, не те люди, не тот план, вообще все не то. И, тем не менее, вот они, здесь и сейчас, там, куда не дошли избранные слуги Его.
- Вот мы здесь... – прошептал он.
- … И здесь мы останемся, с победой или без нее, – эхом отозвался Шметтау.
- А ежели нам не уготована победа, – закончил цитату Эссен. – Ее вырвут из пасти зла те, кто пройдет за нами и по нашим телам.
- Твою же мать, – прошептала Берта, показывая дрожащей рукой на огненную завесу. – Не может быть… Смотрите...
Фидус ждал всего, что угодно, от взрыва до пришествия демона-принца. Однако все произошло тихо и очень… мирно. Всепожирающий огонь ослабел, потерял краски, словно у него разом кончилось топливо. Мигнул и пропал, будто и не было. На круглой площадке, чуть сгибаясь от тяжести, стояла Ольга, прижимая к груди маленькое окровавленное тельце. Ребенок казался живым и молчал, это все, что можно было сказать про него, малышу даже не перевязали пуповину. Ольга склонила голову и что-то тихо, мягко шептала на незнакомом языке и в такт ее словам багровое свечение – теперь его видели все – умирало, пыталось укрыться в тенях, таяло, не в силах жить без энергии страха и ужаса.
Ольга посмотрела на пурификаторов, которые выстроились неровным полукругом у помоста, улыбнулась и сказала с детским удивлением:
- Мальчик. И тяжелый. Вроде бы здоровый, только... голодный, наверное.
- Мадонна с младенцем, – прошептал Криптман.
- Чего? – не понял Святой Человек, он тоже говорил шепотом, словно боялся нарушить момент громким и неуместным словом.
- Женщина с ребенком. Это из истории додревней Терры, – неожиданно пояснила Дженнифер, казалось, металлический голос изменил тембр, стал ниже и басовитее. – Очень старый образ.
- В сторону, – отрывисто приказал Калькройт и сделал шаг, поднимая мельта-пистолет, не оставляющий жертве ни единого шанса, тем более на таком расстоянии.
- Именем Его мы пришли сюда, именем Его мы все и закончим.
====== Глава 31 ======
- В сторону, – повторил Шметтау, принимая классическую стойку прицельной стрельбы с двух рук.
- Нет, – эхом отозвался Криптман, встав между инферно-пистолетом и Ольгой. Люкт затопал, становясь по левую руку от господина. Все произошло быстро, как в театре, будто стороны репетировали обмен действиями и репликами. Девушка испуганно прижала младенца, спрятавшись за широкой спиной Крипа. Ребенок пискнул, кривя губы, видимо почувствовал ольгин страх.
- Фидус, ты идиот, – раздраженно бросил Шметтау. – Отойди, не то умрешь вместе с ними.
Эссен шагнул в сторону, держа пушку так, чтобы при необходимости накрыть всех пурификаторов или бОльшую их часть.
- Ты желал моей смерти, – отозвался молодой инквизитор, его руки и губы чуть подрагивали, но в целом Криптман-младший держался хорошо, насколько можно ждать от человека под дулом мельта-пистолета. – Ну, так делай, что хотел, только своими руками. Без посредников.
- Идиот, – повторил Шметтау. – И защитник еретиков. В сторону!
- Она была права, – негромко вымолвил Фидус. – Есть время для безжалостной жестокости. А есть время для милосердия. Мне кажется, сейчас уместно проявить… немного доброты.
- Этот ребенок воплощенное Зло, – Шметтау закипал на глазах, теряя выдержку и хладнокровие. – Он должен умереть! И он умрет! С ней или без нее! Но я не хочу сжигать и тебя за компанию. Свою могилу ты выроешь сам.
- Это невинное дитя, которое не ведает, что творит, – покачал головой Фидус.
- Невинное? – взревел Шметтау. – Да ты представляешь, скольких людей он уже убил?! Его паника накрыла четверть планеты! Сколько погибло?!! Сколько еще отравлены ядом Варпа, сколько изувечены? Последствия будут сказываться веками! Прочь с дороги, глупый мальчишка, прочь и дай сделать работу другим, если сам ты бесполезный слабак!
- Нет.
- Что ж, быть может, это даже лучше, – отрезал Шметтау, приняв решение.
Его палец напрягся на спуске, Фидус чуть присел так, словно намеревался броситься на Калькройта, однако в это мгновение шагнула вперед техножрица.
- Адептус Механикус берут эту женщину под свое покровительство и защиту, – провозгласила Вакруфманн чужим голосом. – Такова прямая воля Парламента и Фабрикатор-Генерала Марса. Все надлежащие уведомления вы получите в официальном порядке.
- Вы… ее?.. – сбился Шметтау. – Что?
- Объект «Ольга» угоден Богу-Машине и Марсу, – пояснила Дженнифер, вставая бок-о-бок с Криптманом. Сервочереп над корпусом Дженнифер зловеще поблескивал красной линзой, техножрица властным жестом протянула вперед ладонь, на которой лежала голова-рупор.
Пале сдвинулся еще больше, чтобы захватить одним выстрелом техножрицу с инквизитором и мертвым слугой. Судя по всему, быстрое умножение новых целей инквизитора не радовало.
- Да забирайте, – презрительно кинул Шметтау после короткого раздумья. – Медноголовые все время играют с запретным, но это ваши заботы. А отродье зла – уже моя ответственность. Оставьте его и проваливайте куда хотите. Можете заодно прихватить эту пародию на инквизитора. Ему привычно скрываться за чьей-нибудь спиной.
Криптман лишь улыбнулся и качнул головой. Ольга крепче прижала ребенка, прошептав:
- Нет… не отдам.
- Как видите, ваш «объект» сам ищет смерти, – указал Шметтау.
- Сложная дилемма, – басовито прогудела железная голова. – У Марса пока нет консолидированной позиции относительно допустимости существования объекта «Дитя». Однако в данный момент он не представляет опасности. Я склоняюсь к тому, что не следует торопиться с окончательным решением, а пока надлежит принять все меры к изоляции объекта в наиболее комфортных и защищенных условиях.
- Так не пойдет. Если вы защищаете отродье, вы тоже недостойны жизни, – приговорил Шметтау.
- Ты готов противостоять воле марсианского парламента, инквизитор? – уточнила Дженнифер. – С учетом того, что каждое твое слово фиксируется? Невыполнение указаний Высшего Лорда Терры карается смертью и лишением сана инквизитора.
- В моем служении я готов противостоять кому угодно, – ощерился в недоброй улыбке Шметтау. – Ибо я присягал тому, кто выше Лордов Терры и всех ржавоголовых. Я храню дом Императора, а если для этого придется сжечь отступника, еретичку и железную дуру, быть по сему.
- Нет, – пробормотал Деметриус, и в тишине могильного зала слова юноши прозвучали с отчетливой решимостью. – Так нельзя.