Зато можно есть от пуза. Эпи умяла две плошки похлебки, и хотела было полежать и посмотреть на звезды. Но необходимость мыть посуду – важнее любых звезд.
Эпи хотела еще много чего спросить у Сони, но та куда-то пропала. А Вероника оставалась не лучшим собеседником. Так что ко сну Эпифаня отправилась изрядно уставшей и с целым возом вопросов, остающихся без ответа.
Спать пришлось тут же, на кухне, на большом мешке картошки. Жестко, но зато тепло.
Впервые за долгое время ей приснился кошмар: По лесу хрипя и фыркая пробирался черный волк, от морды до хвоста полностью сплетенный из теней. Он рыл носом лесную подложку, раскидывал лапами ветки и листья, ломал зубами молодые деревца. И вот он очутился на небольшой прогалинке, на которой оставались следы – две борозды, оставленные ногами падающего человека. Ее, Эпифанены, следы. Врывшись в них рылом, волк тяжело задышал, а затем поднял голову и завыл. Но завыл не по-волчьи. Так воют люди, пытающиеся сымитировать волчий вой. И тут Эпифаня разглядела его «морду»: косматая, с безумным взглядом и ужасным оскалом сумасшедшей улыбки. Это лицо Эпифаня уже видела – отражение в черном обсидиановом зеркале Открывателя.
Она проснулась не то от страха, не то от неожиданности, не то от реального волчьего воя, оглашавшего округу.
Тающая луна только-только успела дотронуться до верхушек елей, чтобы спрятаться в их густой зелени, как ее уже нагоняли первые лучи восходящего солнца. Ангельские волосы перистых облаков тут же вспыхнули алым, а небо из черного шелка обратилось сапфиром. Но не смотря на красоту чересчур прохладное утро не осталось безмятежным. Жители лагеря толкались, бормотали что-то и тревожно шептались друг с другом. Они поспешно собирали палатки и шатры, растаскивали тяжелые тюки и сворачивали флаги. Один толстый бородатый человек в монашеской рясе едва не споткнулся об Эпи, что живо заставило ее забыть об остатках сна. Он проворчал, достал откуда-то из рукава слишком уж современные для средневековья очки, одел их, прищурился сквозь них, поморщился, а затем, махнув на девочку рукой и схватив со стола длинный батон хлеба, поспешил скрыться.
-Ничего страшного! Я в порядке. – Саркастическим тоном кинула ему в след Эпифаня.
Она потянулась, сладко зевнула и уже начала решать – умываться ей или же перекусить, как вдруг ее схватили за плечо и выдернули из-под кухонного шатра. Сегодня Вероника выглядела чуточку взволнованнее, чем вчера.
- Это вас так волки напугали, да? – Спросила Эпифаня, осознавая все масштабы суеты, царившей здесь.
Но Вероника только зашипела на нее, приложив к губам палец. Эпи снова оглянулась: обстановка вокруг напоминала переполненный восточный базар со всякими диковинками. И зачем надо сохранять тишину, когда из-за постоянного шума даже собственных мыслей не слышно?
Народ тем временем собирался в центре лагеря возле импровизированного бревенчатого помоста, украшенного развивающимися желтыми флагами с изображением львиноголовой змеи.
-Войска вероломного барона Ховина пересекли реку Дзин у ее излучины. – Вещал с трибуны Морзий.
- Х… Ховин? – Эпи встала на месте, будто обеими ногами провалилась в сусличью нору, да так резко, что Вероника выпустила ее плечо и по инерции пробежала пару шагов вперед.
Вероника поспешила снова схватить девочку, чтобы продолжить тащить ее туда, куда ей было нужно. Но Эпифаня уже проталкивалась сквозь толпу к сцене.
- Ах, ты ж грязный вонючий и мерзкий… - Бубнила она себе под нос, лишь изредка впуская в рыжую голову мысль, что имя Ховин могут носить многие люди.
- …Они заняли Орлиный мост, и решили захватить Гномовы пастбища! – Громогласно оповещал лорд Морзий.
Его голос звучал красиво. Каждая фраза сотрясала воздух, сердце и душу. Каждое законченное им предложение порождало бурю оваций. Собравшиеся здесь люди, и не совсем люди, вскидывали вверх свое оружие и одобрительно кричали.
Кто-то особо воодушевленный речью командира даже подпрыгнул, толкнув бедром Эпи, и та упала на землю. Но это нисколько ее не отвлекло. Эпифаня только громко выругалась и продолжила двигаться вперед. Она проползла между ног впереди стоящих, и оказалось у самого помоста.