Под утро шум дождя смолк. Его сменило отдаленное шуршание и неприятный скрежет. Он то и разбудил Эпифаню. Она очнулась, ожидая увидеть перед собой огромного длинноногого паука, скрежещущего гигантскими жвалами. Но вместо членистоногого она лицом к лицу столкнулась с другой неприятной и малоизвестной тварью: на трубе, согнувшись в три погибели, сидело покрытое чешуей существо с неестественно длинными пальцами. Оно очень напоминало обезьяну. Зеленую. С длинным мясистым хвостом, который к своему концу становился плоским, как у бобра.
Обезьяна с интересом обнюхивала сверток, который аккуратно сперла у Эпифани, пока та спала.
-Отдай! Мое! – Полушепотом произнесла Эпи, жадно протянув руку.
Но обезьяна зашипела на девочку, обнажая длинные зеленые зубы. В этот момент Эпи пожалела, что Радужный Клинок не с ней. Тогда она схватила первое, что попало ей в руки. Это оказалась газета – старая и грязная, плотная, почти как тонкая фанера. Эпи мгновенно свернула газету в трубочку и швырнула в чешуйчатую обезьяну. Та издала неприятный визг, как стеклом по стеклу, и в ответ запустила в Эпифаню своей ношей.
-Слышал!? – Раздался голос где-то наверху.
Это заставило насторожиться сильнее, чем при виде странной внеземной мартышки.
-Да – ответил тем временем второй голос – Кажется вон там!
Послышались шаги, хрустящие лесной подложкой. И они стремительно приближались. Какая-то шальная идея, вошедшая в голову Эпи с черного хода почти что проорала на ухо – «Ложись!». И Эпи послушалась ее, так как всегда доверяла таким внезапным идеям. Она плюхнулась в листву и тут же закопалась в нее с головой.
Через мгновение в открытый люк ударил яркий свет фонаря.
-Тут этот звук! Точно тебе говорю! – Восторженно проговорил один из голосов. – И сканер живности говорит, что тут что-то… Живет.
-Ах ты! – Вскрикнул второй и визгливо выругался. – Отродье чупакабры!
Если судить по звуку, то чешуйчатая обезьяна выпрыгнула перед одним из них и залезла ему на шею, после чего дала деру дальше в лес.
-Да успокойся. – Невольно усмехнувшись, выдал первый. – От Гоблинской игрунки вреда столько же, сколько и от перистых слизней.
-От слизней электроника портится. – Поспешил хоть как-то оправдаться второй.
-Знаю. – Спокойно ответствовал первый. – И запах от них не ахти. Но теперь мы знаем, что за «малявка» удирала от вертолетов и сверкала пятками в эту сторону. По всем описаниям Филиппа это одна из этих макак. Мелкая, вороватая, прямоходящая.
Эпи, лежащая под листьями вскипела – эта фраза, скорее всего, предназначалась ей. Она хотела уже выкрикнуть раздраженное «Эй!», но промолчала. Последние события странным образом давили на нее. Притом изнутри, как старые раны или неприятные воспоминания о досадных ошибках.
- Для уверенности – Недружелюбно фыркнул второй – Выстрели в эту кучу мусора! Вдруг там еще одна такая обезьяна?
Эпи замерла. Ее дыхание замерло. Даже ее пульс остановился.
Раздался странный свистящий гул, потом щелчок, а позже шелест разбросанных в разные стороны сухих листьев. Снаряд ударил в нескольких метрах от Эпи.
-Ладно. – Наконец отозвался первый. Он чем-то щелкнул, чем вызвал прерывистый электронный шорох.
– Поисковая группа «Северная». - Сказал он в рацию – За неподтвержденного беглеца-нарушителя просим считать гоблинскую Игрунку. Одна особь замечена в семнадцатом квадрате, туда, куда она и направлялась. Группа возвращается в ИИИ! Повторяю, мы идем домой!
Из рации с интонацией явного разочарования произнесли что-то невнятное.
-Проклятое место. – Отвлеченно бросил первый, судя по звуку, поднимаясь. – А эти ролевеки? Они продолжали отыгрывать рыцарей и сказочных тварей до конца! Прямо труппа клоунов из сгоревшего шапито.
-Никак не успокоятся. – Злобно фыркнул второй. – Вот запутаются в пространственном искажении, застрянут тут на тысячу лет, посмотрим, как тогда они станут отыгрывать сэров Ланцелотов!