Спутников сам вдохновляет Гервей и сам наступает,
Он среди первых, храбрец, на врагов устремляется мощным
Натиском. Бьет их насквозь, пронизав виски их стрелою,
Этому ребра мечом протыкает, тому он вскрывает
Чрево. Тем голову с плеч он сшибает секирой двуострой.
Этим - бока, этим плечи он острым копьем пробивает.
174. ЭПИГРАММА МОРА,
ШУТЯЩАЯ ПО ПОВОДУ ПРИВЕДЕННЫХ СТИХОВ
Этих Гервей поражает, виски их пронзивши стрелою,
Чрево и ребра мечом он протыкает тому,
Этим же головы с плеч он сшибает секирой двуострой,
Тем пробивает насквозь плечи копьем и бока,
Далее то, что щитом от врага летящие стрелы
Неустрашимо к врагам он отметает назад,
Все это непостижимо: один столько стрел отражает,
Тот, кто другою рукой держит увесистый щит!
В брани подобной храбрец в споре явном с самою природой.
Думаю, что у тебя нечто упущено здесь.
Ибо когда ты явил величайшего духом Гервея,
Стрелами кто четырьмя разом разит и щитом,
Вырвалось это случайно, но должен был раньше читатель
Знать, что в сраженьи тогда был пятируким Гервей.
175. ДРУГАЯ О НЕМ ЖЕ
Диву даешься, как мог щит, секиру двуострую, стрелы,
Меч и копье, - все схватив, ими сражаться Гервей.
Вооружил он десницу ужасной секирой двуострой,
В грозную левую был меч его вложен тогда.
Вот и стрела, а за нею пусть он нам покажет, какое
Доблестно (зубы сомкнув) держит во рту острие.
Но так как тучею стрелы летят, словно в зимнюю пору
Град, то на голову свой прямо он щит взгромоздил.
Твердости сей головы и дракон уступил бы, Келено
Когтем, а бивнями слон вовсе не равен ему.
Новое чудище, значит, навстречу врагам выбегает,
Страшным оскалом грозя и угрожая рукой.
176. ЗДЕСЬ ПЕРВЫЙ СТИХ ПРИНАДЛЕЖИТ БРИКСИЮ,
В КОТОРОМ ОН ГЕРВЕЯ, УЖЕ ИДУЩЕГО НА СМЕРТЬ,
ЗАСТАВЛЯЕТ ПРОРОЧЕСТВОВАТЬ О САМОМ СЕБЕ
Нет, среди Феба питомцев не должен пребыть в небреженье
Бриксий, поющий дела те, что Гервей совершил.
Нет, среди Феба питомцев не должен пребыть в небреженье
Тот, кто Гервея, врагов, спутников сжег корабли.
Нет, среди Феба питомцев не должен он быть в небреженье...
Где же воспринял поэт то, что затем возвестил?
Нет, среди Феба питомцев не должен он быть в небреженье.
Фебов оракул ему слушать осталось еще.
177. СТИХИ НА НЕГО ЖЕ, ОБКРАДЫВАЮЩЕГО ПОЭТОВ
Никто поэтов древних так не чтит, как ты,
И не читает тщательней.
Ведь нет из всех поэтов древних никого,
Откуда б не заимствовал
То там, то сям цветочки ты и перлочки
Рукой своей уемистой.
Почтив поэта этой честью, далее
Чтоб внесть в свои писания.
Даешь поэту счастье: все, что ты сложил,
Своих отцов подобие.
Они блистают ярче средь стихов твоих,
Чем ночью звезды яркие.
Обычно чести этой никого из них
Ты не лишаешь дружески,
Чтоб не рыдал никто - цвет века прежнего
Тобою позаброшенный.
Итак, чтоб тех певцов размеры вечные
Не обветшали в праздности,
Ты их, пристрастьем времени наказанных,
Новейшим блеском жалуешь.
А новизною одарять все старое
Нет ничего счастливее.
Блаженное искусство! Кто, владея им,
Даст обновленье старому,
Тот никаким искусством (и потея век)
Не даст новинкам старости.
178. ШУТКА ПО ПОВОДУ КЕНОТАФА ГЕРВЕЯ
Может с Гервеем одним сопоставить двух Дециев сразу
Век наш, - и это твое, Бриксий, сужденье о нем.
Но непохожи они, ибо те добровольно погибли,
Этот же сгиб оттого, что не сумел убежать,
179. ФЕБ ОБРАЩАЕТСЯ К БРИКСИЮ
Хочешь узнать мое мненье о книге могучезвучащей,
Той, что Гервея и брань живописует, и смерть?
Значит, священный певец, восприми-ка священные речи
Феба, какие тебе Фебов оракул изрек:
"В опусе всем слога нет одного, но тысяча - лишних.
Опус же кончен: не быть может ли этот пустяк?
С "менсис'ом" вместе он слит, - у тебя же его не отыщешь;
В "менсис'е" больше его, чем половина: он - "менс".
180. САБИНУ, У КОТОРОГО ЖЕНА ЗАБЕРЕМЕНЕЛА В ЕГО ОТСУТСТВИЕ
Жизни опора, надежда единая в старости поздней,
Чадо тебе рождено. К дому, Сабин, поспеши!
Живо! Супругу поздравить пора плодовитую, надо
Милое чадо узреть. К дому, Сабин, поспеши!
Живо, тебе говорю, поспешай, ну, не будь же ленивым,
Как только можешь, беги. К дому, Сабин, поспеши!
Сетует уж на тебя и супруга твоя, и малютка
Слез без тебя не уймет. К дому, Сабин, поспеши!
Неблагодарным не будь и за то, что дитя народилось,
И за созданье его. К дому, Сабин, поспеши!
Поторопись же прибыть, ну, хотя бы к обряду крещенья:
Ты еще можешь успеть. К дому, Сабин, поспеши!
181. КАНДИДУ, ВОСХВАЛЯЮЩЕМУ СВЯТЫХ МУЖЕЙ,
ХОТЯ САМ ОН БЕЗНРАВСТВЕН
Кандид, ты хвалишь достойных, но им подражать не желаешь.
Я их хвалю, говоришь, Кандид, без зависти к ним.
Кто ж подражает достойным и зависти полон к тому же,
Кандид, белей молока и белоснежней снегов!
182. КАКОЕ СОСТОЯНИЕ ГОСУДАРСТВА НАИЛУЧШЕЕ
Ты вопрошаешь: "Что лучше, король иль правленье сената,
Или иное, когда оба негодны они?"
Если ж и тот, и другой хороши, - я склоняюсь к сенату:
В множестве добрых людей, думаю, больше добра.
Пусть нелегко поддается количество добрых подсчету,
Но что негоден один, можно легко заключить.
Пусть даже будет сенат между злом и добром посредине,
Вряд ли, однако, король "средним" пребудет таким.
К доброму часто совету склоняется скверный сенатор,
Но непреклонен король, правя советом своим.
Избран народом сенат, короли же родятся в коронах;
Жребий здесь правит слепой, там же - надежный совет.
И понимает сенат, что он создан народом, король же
Думает, что для него создан подвластный народ.
В первый правления год короли обольщают обычно,
Консул же будет таким в каждом грядущем году.
Долго живя, свой народ острижет король ненасытный,
Если же консул плохой, - можно другого желать.