В Измененного попали еще раз, но все уже было кончено.
Оцепенев, я смотрел, как падает девушка. Ее тело тут же растворилось – ушла на респ, наверное, в поселок. Ножевик тоже погиб. Вооруженный пистолетом успел выпустить третью пулю…
Я прицелился, хотя было слишком далеко – пуля ушла «в молоко».
А Измененный развернулся к последнему из партии и добил его.
Мутант покачивался – все-таки ему досталось, полоска жизни мигала красным. Снежный человек осмотрел поле битвы и побрел прочь, пошатываясь и оставляя на земле пятна крови. Так, что делать? Лучше всего – отследить, куда забился сасквоч, а когда игроки вернутся с респа, помочь им.
Пока я оставался на вершине холма, поляна, где мутант порвал нубов в клочья, была как на ладони. Но когда спустился, ее вместе с мутантом скрыли кусты.
Я пер к цели и почти воочию видел чудовище, зажимающее простреленный живот, видел его лохматые бока, вздымающиеся при дыхании, шерсть, склеенную кровью, слышал, как Измененный прорывается к своей берлоге, с хрустом сминая кусты.
Когда до поляны остались считаные шаги, путь мне преградил колючий куст терновника. Выругавшись, взял левее, раздвинул ветви, получил от кустарника по морде за столь неуважительное отношение и вывалился на залитую солнцем прогалину. Тела погибших нубов растворились, а вот их кровь осталась на траве, смешавшись с кровью непися. Вот это хардкор! Интересно, есть в игре настройки «кровавости», родительский контроль? Наверняка имеется – может, даже присутствует фича, когда из ран сыплются ромашки или вылетают воздушные шарики. Чтоб дети, завалив моба, то бишь «mobile object» – игрового зверя какого-нибудь или мутанта, не пугались и не звали маму. Сейчас картина была столь реальна, что к горлу подкатил соленый комок. Я обежал поляну и вскоре обнаружил примятую траву, след босой стопы в грязи и лужицу темной крови.
Она не капала с мутанта – лилась, и проследить, куда он пошел зализывать раны, не составляло труда. Ладно, мобов бояться – в данж не ходить. Приготовив «макаров», призвал свое умение подкрадываться незаметно и с замирающим сердцем, на цыпочках двинулся за жертвой. И подумал о том, что поговорка сама собой выскочила из памяти, причем я заранее точно знал, что «данжами» называют игровые подземелья, населенные всякими опасными высокоуровневыми монстрами, но и возможностью получить нехилый хабар.
Следы вели в дремучий ельник. За бурой кучей валежника мелькнул серебристо-серый мех.
Так, теперь не спешить. Вплотную подходить не стоит – смыться не успею, издали тоже лучше не стрелять: «макар» – оружие ближнего боя. Прицельная дальность – пятьдесят метров, на сто не добьет, недаром его нубооружием сделали.
Итак, дистанция средняя – метров тридцать. Палец – на спусковой крючок. Но мутант меня не замечал, он был уверен, что разделался с врагами. Обойти вот эти заросли борщевика (лучше не проверять, ядовита ли эта дрянь в игре или ее создали для достоверности), затем – валежник и напасть с тыла…
Но планам не суждено было осуществиться: мутант, оказывается, ползал на четвереньках сразу за борщевиком, откапывал коренья и поедал их – восстанавливался. Я едва не налетел на него, отскочил и нажал на спусковой крючок, но услышал щелчок осечки и похолодел. Йети, блин! Неизвестный лесной сасквоч! Он повернул башку – широко распахнутые карие, вполне человеческие глаза с блестящей в уголках влагой. Вяло так повернул – подумаешь, убивать пришли, в первый раз, что ли? Поднял мохнатую лапу, будто сдаваясь, и прохрипел:
– Не штреляй меня, охотник.
Палец на спусковом крючке дрогнул. Или мне показалось, или действительно на дне глаз этого существа плескалось отчаяние? ИскИн – все-таки, разум, пусть и искусственный. А вдруг сасквоч себя осознал? Или он на жалость давит, чтобы отвлечь и наброситься? «Не ищи простых решений», – голосом спящей памяти подсказала интуиция. За последнее время она меня не подводила… прислушаюсь и в этот раз.
– Ладно, йети, – проговорил я, но пистолет не опустил.
Мутант шумно вздохнул и отправил в рот зажатый в лапе корень. Комки земли повисли на седой бороде. На гладком коричневом лбу его, слева, была татуировка. Вроде цифры восемь, если колечки сверху и снизу разрезать и распрямить – как стилизованное изображение песочных часов.
– Шпашибо, бфат, – прошепелявил мутант. – Меня жвать Вага.
– Твое шпашибо в карман не положишь, мне ключ нужен, – признался я. – Отдай его. Наверное, ты сам не знаешь, зачем он тебе, Вага.
Мутант встал на ноги – ну и туша, как два меня! Было в его облике что-то вызывающее уважение, будто в старом бывалом воине, уже изрядно подточенном возрастом и полученными ранами, но все еще сохранившем остатки силы.
Он покачнулся и рухнул на подкосившиеся колени. Помотал головой и прошамкал:
– Ключ многим нужен. Ш шобой его не ношу… – Вага насторожился, повертел головой, раздул ноздри, принюхиваясь, и тут до слуха донесся звонкий голос подростка:
– Да тут он где-то. Мы его здорово уделали.
Мутант сморщился, толстым пальцем потер татуировку и развел лапами:
– Нет у меня ключа щас. Правда. Где он, долго рашказывать, не ушпею. Вернулишь за мной. Убивать будут…
Неподалеку ответили женским голосом:
– Смотрите. Следы – вот! Идем сюда!
Я огляделся. Жалко было отдавать на растерзание нубью полезного мутанта. Старый пистолет дал осечку – только это и спасло его в первый момент, а теперь решение помочь врагу человека походило на неординарное, за что мне, как подсказывала интуиция, могли перепасть плюшки. А могли и не перепасть – не всякое нестандартное решение в игре ведет к сокровищам, большинство ведут к смерти. Вага же этот действует вполне разумно: не открывает тайну, где ключи от квартиры, где плюшки лежат. Я бы так же сделал. Скорее всего, врет. Но стоит рискнуть и сыграть по его правилам.
Голоса игроков приближались. Обежав замшелую сырую поляну, я заметил выемку в земле, похожую на воронку, и прошептал, подзывая мутанта:
– Сюда ползи. Заляжешь, ветками тебя закидаю, все подумают, что так и было.
К тому времени кто-то из игроков восторженно завопил:
– Да что вы! Не туда. Он сюда пошел. Смарите, сколько кровищи!
И снова ответила девушка:
– Ну ты и дурак! Это с меня натекло. Ну, когда умирала.
– Всем заткнуться, – скомандовал звонкий. – Все – за мной.
К тому времени мой йети уже дополз до ямы и скатился на дно, вжался в мох. Я схватил сломанную ураганом еловую ветвь и сбросил на него, затем вторую и принялся скидывать мелкие ветки, понимая, что вот-вот игроки будут здесь. Благо, что рана на боку мутанта затянулась, подействовали аномальные корешки, и он не метил свой путь кровью.
Так-так-так… вытер руки о штаны, обошел яму. Вагу, конечно, видно, но только если очень присмотреться. Надеюсь, никто не будет этого делать.
Для убедительности взял пистолет и поспешил подальше от этого места. С игроками столкнулся ровно там, где чуть не подстрелил мутанта, – они на меня направили сразу два ствола.
– Тише, свой!