Полюбили его и жители Новогиреево. Многие обитатели посёлка имели дело с ним при разных житейских происшествиях, и, поэтому, Купавин был для них олицетворением закона. Да и сам урядник любил во всём порядок и справедливость и по мере своих сил и возможностей заботился обо всех новогиреевцах.
Было ему немногим за пятьдесят лет, с небольшим пузцом, но ещё по-прежнему подтянутый, он пользовался всеобщим уважением. Удивительно здорово умел носить головной убор. Всегда ровно, точно на том месте, где и должен быть. Прямая линия носа Купавина точно делила его на две половины. Взгляд из-под светлых бровей лукавый и проницательный. Орёл, одним словом.
Иногда в его глазах проскальзывала искорка лукавства и недоверия. На своём веку он повидал разных жуликов и негодяев и знал, что от человеческого существа можно ожидать всякого.
Человек по своей природе слаб, размышлял Митрофан Васильевич. Его нужно жалеть — глядишь, он и безобразничать будет меньше. Много преступлений совершается по глупости или из-за обиды на несправедливость. Человек думает — раз меня обидели, то и я буду обижать. А ты сам уважай другого, и он обязательно будет уважать тебя. Но если кто жесток преднамеренно, то такие люди не заслуживают никакого снисхождения и здесь представитель закона должен быть суров.
Впрочем, настоящие преступники в посёлке встречались редко. Большинство событий происходило, как это всегда бывает на Руси, по бытовым причинам. Водка-матушка всему виной.
И что же это за особенная жидкость такая, от которой многое зависит на нашей родине. Цвета нет, запах неприятный — ни уму, ни сердцу. Но получается, что и уму и сердцу. Почти вода, а как притягивает к себе русского мужика. Просто ужас какой-то. Скольких на тот свет отправила — и не сосчитать.
Жил в Новогиреево один мелкий мужичишко — Мишка «Баламут», вот с кем Купавин намучился, так намучился. Мишка был небольшого роста с маленькими шкодливыми глазками, которые бегали по сторонам словно белка. Он принимал участие практически во всех происшествиях в посёлке. Работать «Баламут» не любил и поэтому ни на одном месте долго не задерживался. Жена Мишки — большая грузная баба терпела его только потому, что не было других вариантов, да и жалко балбеса, ведь пропадёт совсем. Сколько раз она жаловалась на пьянство мужа уряднику. И не сосчитать. Сколько раз Купавин пытался втолковывать «Баламуту», как надо жить достойно (что греха таить иногда и оплеух выдавал) — всё бестолку.
Странная штука русская душа. Испокон веку на Руси особенной любовью пользовались блаженные и калеки. Почему? Кто знает? Может, потому что бесконечно добр русский человек. Добр и жалостлив. А чем Мишка не калека? Калека и есть. И каждый раз, когда урядник тащил за шиворот «Баламута» в острог при Канцелярии господина пристава, где-то в глубине души старого вояки тлела искорка сочувствия.
Однажды, года два назад, Купавин летним вечером зашёл на почту. Что ему там понадобилось, он теперь уже и сам не помнил. Но непременно по делу. И, выйдя из здания, чтобы отправиться домой, он случайно оглянулся назад. Будто Господь его заставил. Что вы думаете? Конюшня, где располагались почтовые лошади, горела… Тихо так занялась с задней стенки. Митрофан Васильевич бросился обратно и скорее вывел испуганных лошадей, после чего побежал за подмогой.
Почтовые служащие, телеграфисты (среди них и Рябичкин), жители ближайших домов — все стали, чем только можно, тушить деревянную постройку. Пламя разгоралось и охватывало всё большую территорию, своими силами никак не справиться. Необходимо вызывать пожарную бригаду. Вот тут и пригодился Мишка, который болтался рядом, как всегда здорово выпивши. Тушить пожар он не мог — того и гляди, сам в огонь угодит. Решили отправить его в пожарное депо, благо бежать было недалеко. «Баламут» побожился, что всё сделает как надо. Неровной, но целеустремленной походкой направился в нужную сторону.
За всей суматохой, криками, гарью никто и не подумал воспользоваться телефоном, имеющимся на почте. У всех напрочь вылетело из головы, а ведь, казалось бы — чего проще.
Пожарный экипаж прибыл через час, когда тушить было в общем уже нечего. На дворе стояли тёплые летние дни, и сухое дерево горело, как порох. Слава Богу, Купавин успел вывести лошадей и все они, живые и невредимые, стояли в сторонке, боязливо поглядывая на догоравший огонь и прижимаясь поближе к людям. Всё понимали!