– Из свободных любую… если из занятых выберешь, придётся оспаривать. Побиться, так сказать… – Спартак уже решил вопрос со мной, поэтому говорил без интереса. – Всё, зачислите его в седьмой сектор, закрепите гида. – На секунду он замялся: – Нормального гида.
Экран потух, старший жестом приказал следовать за ним. Как я и предполагал, тут были скоростные просторные лифты. Когда мы зашли в один из них и лифт стал падать гирей внизЮ мне показалось, будто все внутренности переместились вверх, а когда лифт останавливался, я чуть не просел на ногах от неожиданности. Здесь коридор оказался таким длинным, что края его видно не было.
Подойдя к коммутатору и нажав кнопку, старший сказал:
– Дежурный, мы привели Бонзоя.
– Семьдесят шестой отсек, гид сейчас прибудет.
– Слыхал? семьдесят шестой. Ты здесь свободен, но покидать этот уровень тебе запрещено.
Кивнув, я двинул по коридору, разглядывая номера на дверях. Через каждые двадцать дверей наш коридор пересекал другой, на дверях которых тоже были цифры, но в них добавлялась аббревиатура одной буквы алфавита. Через каждые три коридора по двум углам находились лифты. На некоторых дверях красовались таблички душевых. Если есть в них вода, это будет счастьем.
Подойдя к своей двери, я воззрился с удивлением: как я раньше внимания не обратил, что на дверях нет ручек. Зато была пластина под форму ладони. Тут уж гадать долго не пришлось: приложил ладонь – двери уехали в стену, а когда я заходил, раздался синтетический голос:
– Идентифицирован новый владелец. Добро пожаловать, Бонзой.
Комната, отсеком это жильё называлось чисто символически, была раньше жилая: кровать заправлена чистым бельём, но на столе лежала исписанная тетрадка, ручка, пару вырванных скомканных листов. Над столом две полки – дань старине. Раньше их использовали под книги и статуэтки, сейчас на полке валялись ножницы, клей и фонарик. Возле дверей коммуникатор-разговорник, на радость есть туалетная комната, над умывальником на полочке паста, зубная щётка и мыло. Два полотенца: одно большое, банное. Что ж… быт налаживается, не так всё и плохо в этом мире, по крайней мере, пока.
Раздался короткий писк и синтетический голос объявил: к вам гид Леопанда.
– Я должен сказать впустить?
– Централь определяет любые слова. Если что-то непонятно, то всегда можно уточнить.
– Не держи гида за дверью!
Они сразу отворились, явив махающую в приветствии девушку, в венах которой текла наполовину азиатская кровь. На меня игриво уставились большие тёмные глаза, суженные к уголкам. Смоляные шёлковые волосы касались плеч, а тёмная блестящая блузка в сочетании с чёрными облегающими штанами делали из владелицы демоницу соблазнения, как её там… суккуба, кажись. Только рожков ей и не хватало.
– Привет! – она зашла и бесцеремонно плюхнулась на стул, кокетливо закинув ногу на ногу. Я твой гид в этом мире хаоса. Есть вопросы? Задавай. Есть пожелания?
– Пожеланий много, но сначала я бы хотел принять душ и выспаться.
На меня и впрямь навалилась такая усталость, будто я терпел, терпел и наступил мой апокалипсис.
– Ну… если я понадоблюсь, набери на комме цифру двести тридцать пять, а если забудешь, попроси Централь, она меня вызовет.
– Слушай, хотел спросить: ты знаешь, кто такие таны? Ну, эти, что воздействуют на психику. Знаешь, как им противостоять? Сказали, что это легко.
– Принцип простой: тебе нужно себя изначально представлять в энергетическом коконе, наружная сторона которого зеркальная. Мысль ведь материальна, пусть и не в нашем понимании. Тебе надо просто пройти курс бойца. Там тебе всё дадут, научат выживать даже на астероиде. – Она улыбнулась. – Я пойду. Высыпайся, но смотри, не пропусти шабаш. В девятнадцать ноль-ноль нужно быть у арены, а то пролетим.
– Тут что, ведьмаки все, чтобы на шабаш собираться? Что это такое вообще?
– Увидишь… – Леопанда как-то глуповато ухмыльнулась. – Это целый мир, цветной…
– А наш какой тогда?
Она взглянула на меня так, что я подсознательно съёжился. Была в этом взгляде такая ненависть, что меня пробрало.
– Наш мир чёрно-белый, – с этими словами она скрылась за дверью.
Прихватив мочалку мыло и полотенце, я двинул в душ. В коридоре проходило всего пару человек, душевая оказалась вообще пустой. Выставив температуру воды на пятьдесят градусов, я разделся и с остервенением стал смывать с себя пыль и грязь пройденных дорог. Мне казалось, что я не мылся очень много лет. И это было правдой! Падающие капли были приятны, теперь буду утраивать душики каждый день, если будет выпадать такая возможность.