– Прекратить! – раздался властный голос. – Иначе кара!
Вмиг все застыли, будто окаменели, затем разошлись в разные стороны. Вокруг злобные, сопящие лица: дрались тут серьёзно. Образовалось два лагеря противников.
– Так… – От входа к нам продефилировал смотритель, по-другому его не назвать. Конечно, ему бы фуражку немецкую и галифе, точно бы вышел образцовый эсесовец. Да и без головного убора и с плёткой он выглядел не лучше. За ним следовало двое сопровождающих, в руках у них гудели от напряжения парализаторы.
Возле меня появилась Леопанда:
– Смотри, от арены не отказывайся, иначе в кару пойдёшь, – сказала она.
– Что за кара?
– Участие в эксперименте… билет в один конец. Твоё тело изменится, разрушится. Так что лучше иди на арену.
– Кто первым ударил? – смотритель не успел обвести людей намеренно тяжёлым взглядом, когда я немного поднял руку, будто в приветствии.
– Ваш? – спросил он невзрачного на вид типа, одетого в байкерский прикид.
– Наш, – ответил тот, повернулся ко мне и спросил негромко:
– Каким холодным оружием владеешь лучше всего?
– Да никаким… – ответив тихо, я запнулся. – Немного изучал ножевой бой и всё!
– Ну, пошли… – смотритель направился к выходу, байкер за ним, с противоположного лагеря пошёл с ними тип в камуфляже.
Не нравилось мне происходящее, меня втянули в какую-то игру, но был ли у меня сейчас выбор?
– Мы вас сделаем! – процедил коротышка, которого я чуть не удушил.
– От дохлого осла уши тебе! Ставь на нас! – ответил ему парень с нашей стороны. – Меня сделаешь, коротыга?
– Как решат, ты же знаешь!
Как ни странно, больше никто не шумел. Скорее всего, боялись предупреждения смотрителя.
– Всё, погнали на шабаш, – нетерпеливо сказала Леопанда. – Ща они перетрут и всё устаканится. Но по любому сейчас кто-то будет драться на арене, возможно, что даже ты.
– Да я запросто, чего уж там, – ответил я, когда мы уже были в коридоре. Многие вышли с нами, некоторые поспешили к лоткам, потому что их пища валялась на полу после потасовки.
– С оружием нужно будет драться! Ты сможешь?
– Смотря с каким оружием, я могу с автоматом.
– Смешно сказал! Шутник, хули! Но там не до смеха будет, есси чо! Могут серьёзно так разделать на куски.
– Так уж и на куски! Может, в фарш ещё?
– В лохмотья мля, не ёрничай.
Вдалеке громче, чем раньше, заиграла маршевая мелодия. – Пошли быстрее! А то не успеем! – Леопанда нервничала.
Когда мы подходили, была слышна речь оратора:
– Вот так, день за днём мы противостоим вампам, которые хотят из нас сделать нелюдей! Этому не бывать! Наш горячо любимый Спартак приведёт нас к победе! Уже куётся оружие, с помощью которого мы истребим вампов и фанатиков Братства! Дальше мы освоим новые территории! Мы создадим новую эру, победим кроков и разрушим башни!
В ответ оратору взорвался хор голосов – кричали: да, победа, остальное разобрать было невозможно.
Коридор закачивался большими открытыми воротами. Круглое помещение, в которое мы вошли, взглядом охватить было невозможно. Тут светил красный свет, давал какие-то матовые оттенки, отчего море покачивающихся голов перед нами выглядело нереально. По сути, это был Колизей в миниатюре, только вместо сидений ступени, на которых волнами и стояла толпа.
У меня было такое ощущение, будто я попал в другой мир, в котором иная реальность. Всеобъемлющая музыка, от которой даже вибрировала кожа, уже перешла в плавный мелодичный релакс, люди поднимали руки, покачивая ими в стороны, в такт оратору, который находился в самом низу, на большом пятаке и задавал руками темп.
– Арена, вот арена! – прокричала Леопанда, указывая в сторону оратора. В это время он воздел руки, будто в мольбе. Его голос, усиленный микрофоном разнёсся кругом:
– Горячо любимый Спартак и сегодня дарит шабаш!
– Шааабааш! – заревела толпа. – Шааабаааш!
Раздалось шипение, в помещение со всех сторон врывался белый, будто густой туман, воздух.
– Нас что, травить будут? – я встревоженно огляделся. Леопанда ничего не ответила, судя по её движениям, она впадала в транс, глаза уже были закрыты, ноздри трепетали, словно у нервничающей лошади.