Это опять таны, они просто изменили излучение!
Зашевелилась Леопанда, села.
– Ты нормально? – спросил я.
– У тебя кровь на спине! Это всё я? – воскликнула она, закрыв лицо руками, зарыдала, как царевна Несмеяна.
– Да не ты это!– я тяжело поднял голову. – Это меня немного подстрелили.
– О, горе, какое горе! Сначала я хотела бежать, потом тебя убить, а сейчас… я хочу уничтожить себя! Совсем уничтожить, навсегда! Я убью себя прямо сейчас! Она пошарила взглядом по комнате, не найдя ничего нужного ей для суицида, кинулась к двери.
– Куда? – я догнал её, когда открывались двери.
– Мне надо пойти, надо! – Леопанда была невменяема, вырывалась, слёзы текли по лицу. Пришлось повозиться с ней, пока я связал ей руки и ноги. В постели, понятно, она совсем лежать не хотела. Пришлось привязать её к столу, благо тот вмонтирован в стену.
Что же вы, таны, натворили? Надо вас уничтожить! Попробую до вас добраться, пока вы тут всех на самоубийство подвязываете. Сейчас, вот только подлечусь.
Пластыри для остановки кровотечения прилеплены на раны, восстанавливающий инъектор в руку впрыснут. Порядок, через пару минут стало легче и исчезло чувство вины. Больше не было никакого воздействия. И физическая боль быстро утихала.
Можно идти…
Собравшись духом, я нацепил разгрузку. Автомат уже заряжен, и ремень его закинут на плечо. Двери отворились и я зашагал по коридору.
Раздался топот ног – это за поворотом бежит много людей. Двигается группа, причём трезво мыслящая. Скорее всего, это вояки сверху начали зачистку. Назад в комнату я не успею, поэтому беру автомат и ложу на пол.
Не ошибся: около пятнадцати человек в лёгкой броне и в защитных масках появились на перекрёстке коридоров и изготовились для стрельбы во все стороны.
– Слева человек! – раздался приглушённый голос.
– Руки за голову! – раздался отчётливый приказ.
Подняв руки, я стоял, пока меня не окружили.
– Что здесь случилось? – спросил ставший вплотную передо мной вояка.
– Я так думаю, что было воздействие танов. Сначала они излучали страх, людям хотелось бежать. Потом они переключились на агрессию, тут друг друга поубивали немного. А потом они врубили депрессняк – тогда уже суицидничали все.
– Бонзой, ты идентифицирован, есть приказ тебя арестовать, проговорил старший из вояк.
Мои руки оказались словно в тисках, двое вояк ловко завели их за спину и на запястьях затянулись тонкие и болючие наручники.
– За что арестован? – спросил я, немного придя в себя от такой наглости. – Я грохнул лишь того, который расстрелял в коридоре людей, а потом хотел всадить пули в меня и Леопанду.
– Сейчас всё узнаешь! – лишь ответил вояка, который всем распоряжался.
Меня повели по коридору, затем лифт поднял нас на следующий уровень. Мы вошли в комнату, в которой стояло лишь три стула и стол в углу. Зато в потолок был вмонтирован крюк, но я так понимаю, что в этом новом мире пытки запрещены. И это ох как радует.
Оглядевшись, ещё раз поинтересовался, за что меня арестовали.
Но мне прилетело опять: сейчас всё узнаешь. Дальше наручники пристегнули к ножке стула, вмонтированного в пол. Потом все покинули комнату, естественно кроме меня.
Никого нет, а когда придут – непонятно, и это злило больше всего. Неизвестность, вот что давит на нервы. Сидишь и не знаешь, что тебе сейчас предъявят. Но это не самый худший вариант, чтобы чего-то бояться. Очень много людей проходят через такие муки, что пока мой арест кажется детской игрой.
Раньше, ещё неискушённый жизнью, я верил, что человек приходит в мир для радости и хотя бы для нормальной жизни. На самом деле это не так, мало кому достаётся такая судьба. В молодости, когда и море ласковее, и небо ярче, жизнь ещё бьёт ключом. Но к старости многие разочаровываются, потому что мир совсем неласков, а многие из тех, кто как бы тебя любил, становится к тебе равнодушен. Ну, когда с тебя уже нечего попользовать.
Вот в этой своей молодости боялся я смерти, простой, любой. Но потом понял, что смерть-то бывает разная. Есть лёгкая, когда человек даже не понял, что умер. А есть другая – ужасная: когда человека пытают. Он проходит сквозь ад на Земле. Но и тут тоже пытки бывают разные. Бывает, кости по-быстрому переломают, щипцами раскалёнными пощиплют, да и на виселицу или на плаху сведут. А бывает, изощрённый ум какой-нибудь как придумает выдолбить в двух лодках отверстия для рук, ног и головы, да между этих двух лодок человека и положить. Кормят несчастного мёдом с молоком, чтобы испражнялся побольше, да пожиже. И вот бедняга валит под себя, со всей округи мухи слетаются, и яйца на него откладывают. А его кормят и кормят, чтобы вдруг не похудел. И жрут его черви живьём, пока бедняга не умрёт. А смерти ему ох как долго ждать…