Если арабы, находящиеся под вооруженным контролем евреев, так нагло и открыто пытаются нас убить, - невольно подумал Илья, - то как нас встретят через полчаса вооруженные арабы в собственной стране? Ведь в Египте мы будем находиться в полной их власти. Не в танке, не за бетонным укреплением, а прямо вот так - голый среди волков! Затея показалась нелепой и опасной.
Но вокруг возбужденно галдели туристы их группы, смеялся бывший рижанин- гид, привыкший сопровождать израильтян в крупнейшую страну арабского мира. Он не был ни удивлен, ни возмущен: приедем на КПП, расскажем, пошлют в эту деревню пограничную полицию, выковыряют и повяжут пару подстрекателей, только и делов.
Водитель на КПП озабоченно оглядывал следы от камней и тоже спокойно объяснял ситуацию офицеру. Никто и не думал бояться ехать дальше.
Позади лежала единственная страна в мире, которую можно за два часа пересечь пешком - от границы до моря.
В силу всемирной паранойи, эта же страна была единственной, территориальные претензии к которой были поддержаны всем человечеством.
Она же, как оказалось буквально через несколько минут, была единственным островком западной цивилизации на старом еще Ближнем Востоке. Потому что перед нашими героями оказался давно забытый советский мир, первым признаком которого является зловоние из общественных туалетов. Лернеры не замечали этого в Союзе, как не замечали анекдотные глисты, что живут в темноте и вони - "это наша родина, сынок" - пока не попали в цивилизованный мир, где туалеты благоухали...
Вокруг сразу изменилось все. Другой флаг, другая форма пограничников, другие люди среди грязных скамеек, установленных на немытых полах. Все напоминало оставленную родину и позволяло оценить то счастье, к которому так быстро привыкаешь, переселившись в Израиль. Да только ради этого стоило съездить в Египет!
Окружающие арабы относились к израильтянам с полным безразличием. Военныеи таможенники были вежливыми и улыбчивыми. Здесь тоже явно предпочитали автобусы с туристами танкам с десантом на броне. Истину, истину говорили израильские левые интеллектуалы. Мир - дорога с двусторонним движением.
Но, по мере того, как это движение наяву началось по реальной Синайской пустыне, крамольные мысли все более овладевали душой левого очевидца - Ильи Лернера.
Вокруг угадывались давно занесенные песком шоссе, проложенные некогда для себя израильтянами. Илья вспомнил такие же заботливо проложенные дороги и тротуары на Голанах и представил тот же безотрадный пейзаж после израильских уступок, сначала на Голанах, а потом и по всей Палестине. После достижения мира по-арабски, она станет неотличимой от соседних стран, как это было веками до прихода сюда евреев и будет веками после их выдворения в угоду исламским бесам, с ведома и при поддержке европейцев и американцев.
Илья смотрел на несущиеся по шоссе облепленные людьми микроавтобусы.
Пассажиры теснились внутри, сидели, свесив ноги, в проеме дверей, стояли на ступеньке на заднем бампере. Даже на крыше лежал ковер, на котором, уцепившись за поручень ограждения, копошились и таращились на небожителей-интуристов замызганные дети - часть 64-миллионного египетского народа, такого же великого и нелепого, как могучий советский народ, который на труд и на подвиги ихвдохновил.
Включая подвиги, которые им так и не удались...
Запустением и тлением веяло от пейзажа вокруг дороги.
Как можно, думал Илья, располагая десятью миллионами кубометров пресной воды в час из бестолку впадающего в море Нила, за двадцать мирных лет не превратить Синай в сад? Отвоевывали, отсуживали эту пустыню в процессе переговоров, а евреи успешно ее все это время успешно осваивали, как до того пески и болота по всей Палестине. Заселяли Синайский полуостров - без капли воды, кроме скважин, да еще под огнем террористов!
Да с помощью копеечной нильской воды можно только на этом берегу теплого моря, на территории равной Израилю, расселить миллионы египтян. И в любезную им Газу можно провести ветку трубопровода, чтобы арабским братьям и сестрам там жилось сытнее. Да и в наш Негев, коль скоро мы друзья на общем Ближнем Востоке Шимона Переса.
Только вот заковыка - на все это Египту надо выделить хотя бы треть своих военных расходов. Что же останется на подготовку новой войны с сионистами?.. Жить с ними в мире? Вы шутите? Не требуйте невозможного от лидера арабов.
А пока было вообще непонятно, где здесь живут шестьдесят миллионов. За пять часов пути с приличной скоростью наши туристы не проехали ни одного города. Только после Канала показался "город развития" Исмаилия. Масса новостроек и - ни одного подъемного крана. Техника, пояснял гид, привела бы к еще большей безработице в цитадели арабской экономики и цивилизации. Чуть не половина населения Египта не имеет постоянной работы и достатка. Питаются в основном овощами. Многие не знают и вкуса мяса.
Проклятые сионисты лишили палестинцев такой независмости и процветания, неотъемлемого права получать за тот же труд как свободные братья-египтяне вдесятеро меньше чем им платят оккупанты!
Между тем, Исмаилия кончилась. Опять за окном потянулась бескрайняя желтаяпустыня до самого въезда в нечто циклопическое, серое, грозное во всем величии бесчисленных минаретов и средневековых стен. И - жалкое в нарастающем кишении нищих толп на улицах.
Именно здесь - в долине Нила - и жили египтяне, включая 16-миллионный Каир.
"Мы проезжаем, - говорил гид, - над семимиллионным Городом Мертвых. По местным законам каждый египтянин имеет право построить себе лачугу на могиле предков - это его фамильное владение... Здесь есть своя микроструктура..."
Ничего себе - микро! Полтора Израиля на могилах предков...
Автобус мчался по проложенному французами виадуку над этой туристической достопримечательностью, которую любой уважающий себя народ считал бы национальным позором. Смотреть на нее с интересом можно было только от злорадства и патологической ненависти к арабам.
После последнего светофора на выезде со скоростной магистрали начался собственно Каир. Здесь не было ни светофоров, ни пешеходных переходов, ни автобусных остановок. Водители сами регулировали движение, без конца синаля и дергаясь. Пассажиры садились в автобус и выходили из него где хотели, как только он притормаживал. Ни у автобусов, ни у "народных автомобилей" маршруток не было дверей. Тысячи мужчин в кофейнях курили свои кальяны. Непонятно, откуда они все вообще взялись на свете. Женщин и детей тут словно и не водилось. Не было ни одной вывески с латинским шрифтом - только арабская вязь на фоне неизменно темно-серых высоких зданий.
Потом пейзаж прояснился, и автобус подкатил к нарядной гостинице "Хармонаб" на улице Гиз - первый привет от пирамид! На тротуаре, выпучив глаза и наставив на прохожих ствол "калашникова", стоял молодой солдат. Он был безмерно горд своим постом - охрана туристов от исламских террористов.
Лернерам не позволили и прикоснуться к их вещам. Шустрые парни в фирменных шапочках доставили все в роскошный номер, а вымытых и отдохнувших туристов превращенные в друзей враги радушно принимали за их доллары в столовой изобильнейшим и вкуснейшим "шведским столом." К израильтянам бесчисленные вышколенные официанты относились с подчеркнутым почтением. Интеграция в новый Ближний восток- в действии.
"В каждом новом городе, - расслабленно говорил Илья после ужина, - я торопился пройтись по магазинам. Интересно, пусто ли здесь, как было во Владивостоке, или изобильно, как в нашей Хайфе?"
"Какие тут грязные тротуары, - говорил Илья, жадно вглядываясь во все вокруг на обычной улице столицы недавно самой грозной для евреев страны. Но какой же неожиданно славный народ..." "Смотри,все встречные улыбаются мне, - отметила Женя. - Причем не стесняясь, как своей. Такое чувство, что я иду среди сплошных забытых знакомых. Между собой говорят только тихо. Совершенно не похожи не только на израильтян, но и на наших арабов. Совершенно другие лица." "Но как-то удивительно похожи друг на друга, отметил Илья. - Шароообразные головы и правильные черты лица. И даже у тех, кто не улыбается, благожелательное выражение. Словно все до единого довольны жизнью..."