Папироса перекочевала в левый угол рта.
- Прочитаю. Взамен поможешь, когда потребуется.
- Замётано, - согласился Мэл без колебаний.
Чтец разгладил листок на столе.
- Рисовал мужчина... Нет, сопляк. Не больше двадцати. Любитель, - поднес набросок к лицу и втянул носом. - Она не позировала, но рисовали с натуры. На расстоянии.
- Это как?
- Сквозь стены.
Значит, висорат и к тому же мелюзга. Спортсмен не умеет малевать. Кто? - задумался Мэл. Кому ломать пальцы за художества? Заморышу из общаги, присоседившемуся к Эвкиным ужинам?
- Ничего личного, - продолжил приятель, развернув рисунок к свету. - Ответный жест. Услуга за услугу.
- За какую?
- Об этом спроси у нее... Интересная девочка.
Мэл хотел выхватить набросок, но чтец не дал. Отвел руку с тетрадным листком.
- Погодь. Или достаточно?
- Нет. Продолжай.
Задавив окурок в пепельнице, приятель неторопливо затянулся свежей папиросой и пустил дым колечком.
- Я бы сказал, что-то в ней - извне. Не из нашего мира.
- Это хорошо или плохо? - нахмурился Мэл.
- Никак. Противоположности замыкаются в круг. Добро и зло - не есть дискретные величины. Ладно, понимай, как хочешь. Купи дозу, чтобы торкнуло. Или приложись темечком покрепче.
Нет, в Эвкином случае доза не помогла бы. На следующий день Мэл незметно вернул карандашный набросок на подоконник. Ночами, когда Эва сладко спала под боком, он рассматривал её, пытаясь разгадать ребус. И лишь сегодня торкнуло. Получается, дед не ошибся.
Перед тем, как заснуть, Эва вспомнила:
- Твой дед сказал, что есть и другие потомки, кроме меня. Вот бы их найти.
- На планете живет несколько миллиардов человек. Из них в лучшем случае полсотни счастливчиков - носители благословения. Как думаешь, их легко отыскать? - ответил Мэл, а про себя решил: никаких потомков. Ему и побережья хватает, вернее, упёртого желания Эвки отправиться к черту на кулички.
- Разве с тех пор ангелы не спускались к людям и не осчастливливали смертных женщин детишками? - спросила она, зевнув.
- Думаю, спускались, - улыбнулся Мэл. - Смертные женщины страсть как хороши. Но на детишек существует запрет. Нефилимам не место на земле, так однажды повелел бог. Они несут угрозу. Существа с человеческими душами и силой небесных созданий могут причинить вред.
- А как быть со мной? Получается, я - далекая праправнучка нефилима.
- Тебя берегут как нежный цветочек. Хотя от трудностей не ограждают.
- Странно же меня берегут. Я бы скопытилась раз двадцать, не меньше. Чудом выкарабкалась.
- Но ведь жива и невредима. Благодаря различным случайностям.
- Что-то похожее я уже слышала... В интернате один мальчик уверял, что видит ангелов. Говорил, что они наблюдают за людьми с крыш и деревьев, сидя как птицы со сложенными крыльями. И у них клювы, а не человеческие носы.
- Финисты... - пробормотал Мэл. - Скоро утро, а у тебя сна ни в одном глазу. Проспишь первую лекцию.
Но Эва не унималась.
- Вдруг твоя душа замарается по моей вине? Гошик, пожалуйста, не желай плохого, ладно?
- Конечно. Так и сделаю. Спи.
Сегодняшний разговор с дедом еще больше убедил Эву в необходимости поездки на побережье. А Мэл еще больше утвердился в правильности выбранного им пути. Забеременев, Эвка не решится ехать на край света, где нет нормальных медицинских условий, и отложит рискованное путешествие до лучших времен. А уж Мэл постарается. Всё брехня, что кровь потомства крылатых тяжело смешивается с человеческой. Значит, плохо старались, господа хорошие. И желание не зудело, доканывая неисполненностью.
***
Дрова потрескивали, и оранжевые языки лизали каминную решетку. Прислуга привыкла к эксцентричным манерам хозяина, повелевшего зажечь камин далеко за полночь.
Хозяин не замерз и не надумал скормить огню ненужные бумаги. Самые лучшие идеи приходили ему в голову именно за любованием пляшущим пламенем. Рыжие косы извивались над поленьями подобно человеческим телам, взывающим к милости богов в языческом жертвенном танце.
Мужчина отпил из бокала. Пожалуй, он испытывал удовлетворение от проделанной работы. И гордость. Потому что устоял, закрывшись броней стальной выдержки. Синдром следовал по пятам, окутывал невесомым облаком и нашептывал, соблазнял, подталкивал. Тех, кто слабее, стегал, гнул, ломал с нечеловеческою силой. Вытаскивал за уши бесов, спрятанных глубоко и надежно. В пределах двух шагов, на расстоянии вытянутой руки...
Уникальный дар. Невероятный. Штучный. Достойный мировых каталогов раритетных редкостей.
Егор не подвел. Тридцати еще нет, а он заполучил свой первый и бесценный артефакт, пополнив сокровищницу клана. Наследственность не подкачала, инстинкт охотника у внука в крови. То ли еще будет.
А теперь от приятных мыслей к тревожным новостям.
На прошлой неделе Семут сообщил в узком кругу о судьбе пророческого ока, попавшего в руки ученых. Точнее о том, что премьер-министр, после длительного изучения артефакта в закрытой лаборатории, рискнул испытать его на себе. И око показало нечто, о чем Рубля предпочел умолчать.
Умолчал, но замыслил.
На этой неделе премьер высказался о принудительном использовании пророческого ока высокопоставленными должностными лицами. По списку и без исключений. Видения будущего будет записывать особая уполномоченная комиссия, созданная велением Рубли. На случай, если возникнет сомнение в утаивании информации, разрешение на снятие дефенсора* позволит изъять из памяти видения, предсказанные артефактом, а заодно и прочие подозрительные мысли.