- Неплохо устроился, брат. Я горжусь тобой. Ты это заслужил, - сказал Рафик.
Хлопнув меня по спине, он взъерошил мои волосы так, как делал это в моей юности. Я шлепнул его по руке.
- Я не ребенок. Прекрати это делать.
Улыбка не сходила с моего лица.
- Знаю. Теперь ты мужчина. У тебя своя семья. Возможно, я всего лишь предаюсь воспоминаниям о мальчике, которого знал.
Он снова взъерошил мои волосы, и я больше не возражал.
- Я рад, что ты пришел. Кроме тебя у меня нет другой семьи.
- Мы - сироты, Калеб. Мы создадим свои собственные семьи.
Я рассмеялся.
- Да, я помню.
- А остальное? Ты тоже помнишь?
В его голос закралась грусть.
- Я простил тебя. Все это привело меня сюда.
Я посмотрел в сторону Ливви и ее матери. Они помахали мне, и я поднял руку в ответном жесте.
- Кто этот мужчина? Он выглядит довольно устрашающим и интересным, - налетела Клаудия со стороны, практически толкая меня на Рафика.
- Тебе всегда нужно быть такой напористой?
- Мне не нравится, когда я не в центре внимания, - подмигнула она.
- Но это мойдень рождения! - упрекнул я.
Клаудия пожала плечами. Представив ее Рафику, я спешно ретировался. И в то время, пока эльф задавала ему откровенные вопросы о его роли в моей жизни, Рафик выглядел так, будто унюхал что-то противное, и я рассмеялся. Поделом ему.
Направившись в главную гостиную комнату, я обнаружил Рубио, подсоединяющего Play Station. Когда я вошел, он повернулся в мою сторону.
- Поможешь, Джеймс? Кажется, у меня ничего не получается делать в этих дурацких зауженных джинсах.
Рубио был молчуном, поэтому мой мозг не мог придумать для него никаких оригинальных диалогов. К тому же, я не силен в подсоединении приставок.
- Я вижу сон, Рубио. И не могу заниматься такой ерундой. Справляйся сам.
Я пнул Play Station, и все провода магическим образом соединились.
- Здорово! Надеюсь, что когда-нибудь, когда Клаудия перестанет сюсюкаться со мной, как с ребенком, ты поможешь мне стать настоящим мужчиной, - сказал Рубио (это мой сон, не судите строго).
- Можешь начать вот с этого.
Вытащив из своего кармана ножницы, я отрезал приличное количество волос, закрывающих почти все его лицо. Раздались громкие аплодисменты.
- Итак, дорогие гости, сейчас самое время спеть С Днем Рождения!
Толпа расступилась для Ливви, выходящей из кухни с большим шоколадным тортом, утыканным свечками.
С днем рождения тебя.
С днем рождения тебя.
С днем рождения, милый Джеймс.
С днем рождения тебя.
Я поморщился. Когда я успел выучить эту песню?
Просыпайся, именинник. Настало время для одного из твоих подарков.
Моего лица коснулось что-то мягкое.
Ну, просыпайся же, Секси. Сегодня день твоего рождения.
Я улыбнулся и во сне, и наяву. Ливви. Она была настоящей. Она была со мной. Она была моей. Даже если сон был хорошим - а он таким и был - пробуждение было еще лучше. Я медленно открыл глаза. Реальность и фантазия упорядочивались в моем сознании, пока все не прояснилось. Я расплылся в улыбке, увидев Ливви, стоящую рядом с кроватью. Подняв свою ручку, она пощекотала мое лицо длинным пером. Я потер нос.
- Оно не для этого, - произнес я.
Мой голос был хриплым. Я зевнул и потянулся.
- Хочешь, чтобы я пощекотала твой член?
Она провела пером по импровизированному шатру из простыней. Положив руку на свою эрекцию, я отвернулся.
- Нет. Это не для тебя. Мне нужно в туалет.
- Тогда вставай! У меня весь день распланирован под праздничные мероприятия, а ты портишь мое веселье своим сном... и своим отливным стояком.
Я рассмеялся.
- Ненавижу, когда ты его так называешь.
- Да? А я ненавижу, когда я не могу с ним поиграть. Какого черта он такой твердый, если он не может меня развлечь? Это несправедливая подстава, мистер.
Перевернувшись на спину, я накрыл свои глаза руками.
- Ладно. Нападай на меня. Только не надейся выйти отсюда в ближайшее время.
В последний раз, когда она взобралась на мою утреннюю эрекцию, я не мог кончить больше часа. Потом Ливви провалилась в дрему, и оставшаяся часть утра прошла в том же духе.
- Уфф. Этому придется подождать. У нас есть планы. А теперь, вставай!
Положив руки на мой живот, Ливви принялась меня раскачивать.
- Прекрати!
Мне, правда, надо отлить.
Схватив Ливви за талию, я потянул ее к себе на кровать. Она запищала, когда я стал ее щекотать.
- Я собираюсь делать это до тех пор, пока ты не уписаешься!
Она отбивалась ногами, но я накрыл их одеялом так, что она оказалась в ловушке.
- О, Боже! О, пожалуйста. Умоляю, перестань!
Ливви смеялась, несмотря на панику, читающуюся в ее глазах.
- Ты сожалеешь? - дразнил я.
- Да! Пожалуйста!
К тому моменту, как я перестал ее щекотать, Ливви тяжело дышала. Она мне улыбнулась.
- Могу я тебя поцеловать? - спросил я.
- Ты еще не чистил зубы.
Она сморщила свой носик.
- Знаю. Поэтому и спрашиваю, - сказал я и уже наклонялся к ее губам.
Поцелуй был кратким. Быстро скатившись с нее, я направился в ванную комнату, пока она не успела отплатить мне той же монетой.
Послышался стук в дверь.
- Когда закончишь, спускайся вниз. Я приготовила завтрак.
- Хорошо, - сказал я.
Закончив дела с туалетом, я помыл руки и почистил зубы. Обтерев лицо лиловым полотенцем для рук (Ливви заполонила своими девчачьими рюшками всю нашу ванную комнату), я посмотрел на себя в зеркало. Это был мой первый день рождения. Мне исполнялось двадцать восемь. Ощущение было невероятным. Я задумался, выглядел ли я на свой возраст.
Это моя жизнь. Я был шлюхой в детстве, убийцей в юности и монстром во взрослой жизни. Кто я теперь? Что я теперь?Я пожал плечами.
С Ливви мы жили вместе около четырех месяцев, правда, в начале нам потребовалось некоторое время, чтобы притереться друг к другу. Я не привык к тому, чтобы каждый день находиться в компании другого человека. В некотором роде, процесс приспосабливания упростило то, как много времени я провел с Ливви в период ее заточения, а также как много усилий я приложил для более частых встреч до нашего совместного проживания. Если мне требовалось на некоторое время уединиться, обычно я поднимался наверх, чтобы еще немного поработать в библиотеке/кабинете Ливви. Иной раз, я находился внизу, в тайной комнате, где собирал особую мебель, тем самым избавляясь от своей извращенности (некоторые идеи которой онаи подкинула). По просьбе Ливви, я установил замок на двери, чтобы никто на нее случайно не наткнулся.
По всей видимости, ее саму совершенно не мучила проблема адаптации. Ливви объясняла это тем, что привыкла находиться в доме, полном шумного народа. И иногда ей даже не нравился масштаб дома. Со слов Ливви, он был таким большим, что зачастую казался пустым. Однако, длилось это недолго, потому как Клаудия и Рубио стали практически жить с нами. В те дни, когда Ливви хотелось побыть одной, она, как правило, поднималась наверх и печатала на своем ноутбуке.
Находясь в непрерывном процессе изменения, я понял, что от некоторых вещей всегда буду чувствовать себя не в своей тарелке - от возобновленных телефонных отношений Ливви с ее матерью, встреч с новыми людьми, посещений кинофестивалей (я люблю Ливви, но некоторые из этих людей невозможно тупые!), и объяснений причин отсутствия постоянной работы - меня радовало быть Джеймсом. Признаться, случались моменты, когда я скучал по своей прошлой жизни, но в большинстве своем, мне становилось комфортнее в новой, и с тем, что ее наполняло: Ливви, друзьями, и... днями рождения.