- Кто последний? - вопрошали задорно и получали веселый ответ:
- За мной держись, коли не шутишь.
Дверь постоянно открывалась, и взрослые заходили-выходили поодиночке. Женщина, спрыгнув с повозки, подхватила маленького мальчика на руки и зашла внутрь.
- Там замеряют потенциалы, - пояснила мама. - Это быстро и не больно. Дольше маяться в очереди. Раз в месяц нужно обязательно появляться, чтобы поставили отметку в книжке. Вы идите, а я подожду здесь.
По мере приближения к зданию Совета на нас начали обращать внимание. Мимо проходящие оборачивались, некоторые даже останавливались. Очередь примолкла. Женщины разглядывали с интересом, мужчины - с настороженностью, и я невольно поежилась. Оказывается, успела отвыкнуть от прицела любопытных глаз.
Мама подошла к собравшимся, и с ней нестройно поздоровались, обращаясь на "вы". А Егор уверенно поднялся по ступенькам на левое крыльцо и открыл передо мной дверь:
- Прошу.
____________________________________________________
certus exempul*, цертус эксэмпул (перевод с новолат.) - точная копия
-48-
- Ну-с, Егор Артёмович, вижу, акклиматизация проходит быстрыми темпами, - заключает Глава Совета. - Поразительная скорость. Я полгода привыкал к местным красотам. Да и супруга ваша довольна, - не то вопрос, не то утверждение.
- Довольна, - отвечает Егор. - Нас встретили и доставили до Магнитной.
За вежливыми словами кроется намек. "Не ваши люди домчали нас на удобных внедорожниках, а слепошарые довезли на захудалой инвалидке из ушедшего столетия".
- Прошу прощения, - извиняется официальный чин, но раскаяние кажется мне напускным. - Мы не имеем отношения к гражданским в отсутствии указаний. А в отношении вас четких инструкций не поступало.
- Что ж, понимаю, - соглашается муж. - На службе исполнительность превыше всего.
Егор - само добродушие, но я чувствую: он запомнил "развод". Его зверь не забудет.
Мы сидим в приемной. Помещение невелико размерами, но светлое. Белый потолок, обшитые деревом стены, в больших окнах - стекла, а не матовые слюдяные пластинки, причем видимость односторонняя, изнутри. Мебель простовата, как и полагается казенному заведению на краю света, но добротна. Для побережья это чудной интерьер. Но больше всего меня поразил плафон под потолком и настольная лампа.
- В подвале установлен дизельный генератор, - поясняет Глава Совета, заметив мое удивление, и для демонстрации несколько раз щелкает выключателем. Лампа вспыхивает и гаснет. - Пусть вокруг позапрошлый век, но мы-то - люди современные. Нам дичать не положено.
Ага, на редкость цивилизованный тип. Для работы генератора нужно топливо, и немало. Значит, при Совете есть хранилище.
Кому лампочки, а кому - кофе. Настоящий кофе в фаянсовой кружке, из которой поднимается ароматный парок, притягивающий Егора к горячему напитку как мышь - к сыру. Нервное сглатывание мужа ударяет по ушам.
- Не желаете присоединиться? - предлагает мужчина, показывая на кружку, и Егор кивает, чересчур торопливо. А я отказываюсь.
Глава Совета скрывается за дверью, ведущей в глубины здания. Должно быть круто, когда хозяин Магнитной хочет самолично угостить приезжего висората. И кофе приносят. Муж делает большой глоток и жмурится от удовольствия, откинувшись на спинку стула. Отсутствие сливок нисколечко его не смущает.
- Сразу видно, наш человек, - улыбается вежливо представитель власти. - Я и сам люблю испить кружечку-другую, особенно в ненастье.