Замечательные мастерицы живут в Магнитной, умудряются шить из подручного материала. А чему удивляться? Голь на выдумки хитра. Хочешь жить - умей вертеться.
- А почему взрослые не носят такие куртки?
- Потому что, - ответил Дмитрий Ионович, а мама услышала и смутилась. Позже она объяснила, что эта тема болезненна для местных. Упаковки из-под консервов, как и прочий мусор из Совета, каты выбрасывают в овраг за Магнитной, приспособленный под свалку. А гордость не позволяет жителям признать, что они используют отбросы. Ради малышни местные придавливают самолюбие, но дети постарше категорически отказываются надевать серые курточки и дождевики.
Другое применение влагостойким изнанкам мягких упаковок нашли в качестве полотнищ, которыми накрывают промокаемые грузы. Сколько же прямоугольничков нужно сшить, чтобы укрыть мешки с мукой на подводе? И ничего, умельцы сшивают так, что самодельные тенты служат годами.
У гордости есть свои пределы, - поняла я. Если потребуется, человек прогнется ради семьи, ради детей. Но есть гордость иного сорта, тесно переплетенная с достоинством и патриотизмом. Она не позволяет преклонять колени и заставляет держать голову высоко поднятой.
Плитку шоколада я разнесла по дворам. Каждому из хуторских досталось две дольки, а маме и Софье Николаевне - по три. Мама порывалась отдать свою долю мне, мол, для ребеночка будет полезней, но я решительно воспротивилась. Дочки Тамары приняли скромный презент с настороженностью. Пришлось объяснить им, что долька ложится на язык и рассасывается. Необычный вкус сладости вызвал у девочек настоящее потрясение. Да и Тамара повеселела, поблагодарив за лакомство. Наина-пророчица первой отпробовала шоколад, а затем разрешила дочке и Григорию. Наверное, женщина заподозрила, что приезжая висоратка решила отравить местных. Пусть думает, что хочет. Многочисленное семейство Игната тоже вкусило непривычный деликатес, кроме старшей дочки Паши.
- Набросились как мухи. Мёду, что ли, не хватает? - фыркнула она презрительно, когда сестра Даша закрыла глаза от удовольствия, сунув дольку в рот. - Бери ложку и ешь из горшка.
Паша вышла во двор, по-прежнему игнорируя меня.
- Пашенька, а можно съесть твои квадратики? - кинулись за ней младшие, Саша и Глаша. Видимо, старшая сестра обронила что-то вроде: "Ешьте, но не подавитесь сомнительным подарочком", потому что девчонки вернулись и разделили на двоих причитающиеся Паше дольки.
Вдобавок соседи получили приглашение на какао к деду Митяю. Как говорится, делу время, а потехе час, поэтому часок отдыха никого не задавит. Так что пусть желающие захватят с собой молоко и кружки.
Наина перелила в крынку горячее какао и увела дочку Аннушку домой, а супруг остался. Ушла и Галина, мать четырёх дочек, прихватив с собой Дашу, а Игнат и младшие девочки остались. А вот Тамара с дочками задержалась. Мы пили горячее какао на меду, устроившись под навесом, и смотрели на горы. Девочки начертили классики и гоняли по клеткам голыш.
- Во что это они играют? - спросил Егор.
- В попинульку, - объяснила я умиленно, потому что на меня накатило знакомое воспоминание из интернатского детства.
Название показалось мужу смешным, и он рассмеялся, а Игнат сказал с сожалением:
- Лучше бы мяч гоняли, а не камни.
Мужчины курили сигареты и вели философские беседы о жизни. Дед Митяй тоже попробовал прикурить и сплюнул:
- Ну и гадость. Махорка-то получше будет.
Может, он и прав, но совместное выпускание никотинового дыма, как ни странно, во все времена объединяло мужской пол.
- Посуди сам, - сказал Игнат мужу. - Не зря это гиблое место назвали Шлаковкой. Знаешь, что такое шлак? Бесполезный отход. Не Горнянка и не Опочная, а никому ненужная Шлаковка.