– Ничего тут нового нет, самая обыкновенная разруха, такое общество долго не простоит, оно лишь сожрет само себя. Короче, я пришел не философствовать с тобой, и не рассуждать о политике. Я хочу, чтобы ты бросил это свое дело, брат. Мне все равно, если мир полетит в тартарары, но я не хочу, чтобы ты летел туда вместе с ним.
– Ого, как мило, и знаешь, я ведь столько раз предлагал тебе тоже самое, только со своей стороны. С чего ты взял, что твоя позиция истинно верная? От того, что блюди гибнут? Они гибли и до меня. От того, что люди стали ставить во главе чувств эгоизм? Так было и до меня, только сейчас этого никто не стесняется. Попробуй вкусить жизнь, подумай хоть немного о себе, а не о других.
Оба неотрывно уставились друг на друга. Наступил момент тишины, лишь ветер шумно гонял листья по крыше и мусор по земле. Дима решил первым прервать молчание:
– Будешь сигарету? Осталась одна, правда.
– Хах, как в старые добрые, одна на пополам. А ты все никак не бросишь, я смотрю? Ладно, старичок, я покурю с тобой за компанию. Только ради тебя.
Дима потянулся в карман за пачкой сигарет. Вдруг раздался выстрел, оба недоуменно смотрят друг на друга. Дима делает пару шагов назад, держась за бок, и падает на спину.
– Ахаха вот и все! А ты говорил, что сам разберешься. Он уже готов был достать ствол! – кричал голос Глеба из темноты.
Леха молча подошел к нему и протянул руку. Жест этот означал “дай мне пистолет”.
– А, хочешь сам завершить дело? Понимаю, вы же типа братья, да, такой прям ахуенный символизм. Кстати, не стоит благода…
Прозвучал еще один выстрел, что в миг прервал болтовню Глеба. Куски его головы разлетелись в радиусе пары метров.
Леха подошел к Диме, присел рядом с ним, достал сигарету и закурил. Хрипы Димы и затягивание сигаретой прервывали идиллию тишины.
– Прости, Димасик, это явно из-за меня. Нет-нет, не говори ничего, я вижу, как тебе тяжко. На лучше затянись, – он передал сигарету Диме, —знаешь, я ведь не хотел этого. То есть да, меня все устраивает, но я никогда не планировал строить такой мир, понимаешь? Я ведь просто писал книги, время от времени делился своим мировоззрением с окружающими, и так уж вышло, что дохера людей разделяют мой распиздяйский взгляд на мир. Я прекрасно понимаю, что эти бараны перебьют друг друга, и совесть меня не мучает.
Леха почувствовал, как рука Димы ослабла, хрипы прекратились, а взгляд стал устремлен в пустоту. Он взял в руку пистолет, взвел курок, направил к своему виску.
– Но вот сейчас я смотрю на тебя и понимаю, какой же хуйни я натворил, братишка…
Выстрел. Последний выстрел на этой крыше.
Монолог
Балкон
Утро. С правой стороны стрекочет будильник, с левой, сквозь закрытые веки, пробиваются солнечные лучи. Весь этот ебаный хаос длится лишь пару секунд, но за это время я успеваю перебрать сотню причин не покидать этот уютный мирок размером 2х1.5 метра. Плавным движением пальца по сенсеру телефона я добавляю себе еще пару минут сна, прекрасно осознавая, чем обычно заканчиваются подобные мувы, но речь идет не о здравом осознанном решении, а скорее о инстинктивном движении руки, словно рука обрела собственное сознание и стала единственным разумным существом в квартире, которого не устраивает подобный расклад. Разумеется, на работе такое оправдание не прокатит, поэтому приходится вставать.
Шаркая ногами по линолеуму, двигаюсь в сторону ванной, попутно включив чайник. Все телодвижения кажутся хаотичными, но настолько отточенными годами практики, что создается ощущение будто это мой врожденный навык позволяет мне так филигранно перемещаться по этой одинокой, холодной квартире.
Умывшись, я двинул в сторону балкона и увидел, что чайник нихера не работает. Ахуеное начало дня, подумал я, взяв пачку винстона со стола. Когда я зашел на балкон, то снова увидел ЕГО, моего молчаливого друга, который стоит прямо напротив меня. Собеседник из него не ахти какой, скажу я вам, но вот слушатель… Поверьте, даже под дулом пистолета вы не заставите ни одного человека так внимательно слушать себя. ОН, как и я стоял с дымящейся сигаретой в зубах и сразу стало ясно, что попытка бросить курить у чувака не увенчалась успехом, ровно, как и у меня. Едкий дым оставил горький осадок в горле, плавно перейдя к знакомому гареву в легких и минимальному чувству расслабления и отвлечения от насущных проблем. Все это дерьмо явно не стоит такого эффекта, но что поделать, что нас не убивает, то делает сильнее, верно? Я бы поспорил. Мой молчаливый приятель синхронно повторял мои движения, этот чувак явно понимает меня лучше, чем я сам.