Шагаем по ночному городу. Путь освещают редкие мигающие фонарные столбы. То тут, то там валяются полуживые бухущие ублюдки. Под ногами вместо привычного осеннего шуршания листвы хрустит битое стекло и прочий мусор. На обочине и во дворах стоят тачки без колес, в лучшем случае. Тотальный пиздец охватил округу. Вот что значит дать власть народу. Впрочем, они сами ее взяли. Ведомое стадо, прикрывающееся якобы свободой действия и воли, но целиком и полностью следующее за одним единственным человеком. Хотели поменять общественный строй, но выбрали точно такой же путь, какой выбирало человечество за всю свою историю: сильный лидер и остальной люд, разделяющий его мировоззрение. Хреновы бараны, считающие себя анархистами, не понимают, что закономерность есть во всем и даже в хаосе.
– Куда мы идем? – прервал мои размышления Андрей.
– Это не имеет значения. Просто идем.
– Я-с-но, – протянул он это слово, – ты стал пиздец каким странным, Димас.
Я решил не отвечать, но Андрей решил продолжить:
– Знаешь, когда мы стояли около этой горящей тачки… Мне порой кажется… А хотя знаешь, забей.
– Договаривай, раз уж начал, – говорю я, глядя ему в глаза.
– Твой холодный взгляд. Это твое бесстрастное “нам тут делать нечего”. Порой мне кажется, что ты становишься похож на него…
– Даже не думай сравнивать меня с ним.
– Я и не сравнивал, просто…
– Слушай, может я действительно зачерствел. Может, отчасти воспринимаю все происходящее как должное. Но нужно уметь приспосабливаться к нынешним реалиям. Хочешь ты этого или нет, но времена меняются и мир меняется, и ты сам должен решить, будешь ли ты оставаться в прошлом в своем сознании, когда твое тело находится в настоящем, или все же примешь правила игры. Хотя “правила”, наверное, неуместное слово сейчас.
– Да, ты прав, извини. Но куда мы все-таки идем?
Я остановился, напечатал сообщение на телефоне: “Через час встречаемся на нашем месте. Мне все равно придешь ты один или со своей шоблой. Я хочу с тобой поговорить”.
– Ну так что? – продолжает Андрей.
– Ты идешь домой, а я иду к нему, – отвечаю я.
Андрей остается стоять на месте. Он кричит мне вслед о том, что это хуевая идея или что-то в этом роде, я перестаю его слушать. В голове звучат мысли громче всего этого материального мирка. Достаю из кармана пальто пачку сигарет, открываю, последняя… Ладно, оставлю на потом.
Уже минут сорок я иду к обусловленному месту. Вокруг меняются декорации, но пейзаж остается неизменным – разруха. До меня еще никто не доебался, вот что странно. Может, он постарался…
Я прохожу в небольшой лесок, врубаю фонарик на телефоне, иду по знакомой тропинке. Вдруг передо мной вырастает трехэтажное кирпичное заброшенное здание. Да, это точно оно. Когда-то мы здесь частенько обитали. За десять лет нихера не изменилось, разве что округа обросла кустами и травой. Вхожу внутрь, в нос бьет запах сырости и затхлости. На полу валяются пустые бутылки, использованные гондоны и прочие неотъемлемые атрибуты романтичного вечера. Поднимаюсь на крышу, ветер обдувает лицо. Вижу на другом конце здания силуэт. Он сидит на краю свесив ноги, но смотрит на меня. По мере приближения я вижу, что он широко улыбается.
– Здравствуй, брат, – говорю я ему.
Взгляд хаоса
– Ахаха сожгли в тачке? – раздается хохот по залу некогда бывшего театра, – подожди, это того самого прокурора? Ахаха ну и пиздец. Леха, ты слышал?
Я гляжу на беснующуюся группу людей. По залу бродят чуваки с бутылками в руках, кто-то пиздится в углу, кто-то блюет под кресло, прямо на сцене происходит небольшая оргия. Одним словом – красота. Осквернили культурный центр города. Хотя, осквернили ли? Вот она та самая культура: на сцене представление, в зале аншлаг. Возможно, эта культура несколько отличается от привычной, но чем это не культура?
Чувак, сидящий рядом со мной (Глебас, если точнее), прямо на подлокотнике кресла делает себе дорогу из мефчика, и забивает в нос данк:
– Леха, ты чет притих, – говорит Глебас шмыгая носом, – все ок?
– Все норм, мужик, просто задумался, – отвечаю я.
– Сделать тебе дорожку?
– Не, в другой раз. Так че там с прокурором?
– Да какие-то типы закинули в тачку мужика, облили бензом и подожгли. Походу они даже не знали кто это, прикинь ахахаха. Как оказалось это был наш прокурорчик.