Девушка отошла от двери.
— Ну, господин Марлоу? — с вызовом спросила она.
Я снова сел, вздохнул и пожал плечами:
— Не знаю, к чему все это, но я бы не отказался выпить, если ваше предложение еще в силе.
— Конечно. — Залесхофф встал и молча налил две порции.
Девушка подошла ко мне.
— Простите, — смущенно пробормотала она. — Я была груба. Наверное, вы считаете нас очень странными хозяевами.
Я лишь улыбнулся в ответ:
— Все в порядке. Боюсь, у меня самого плохой характер.
Залесхофф протянул мне стакан.
— Удивительно, что какой-нибудь добрый человек ее еще не пристрелил.
— Наверное, потому, — спокойно возразила Тамара, — что добрые люди не носят оружия. Но почему вы в меня чем-нибудь не швырнули, господин Марлоу?
— Потому, — язвительно ответил ей брат, — что под рукой не оказалось ничего подходящего. А теперь, Тамара, ради Бога, займись своим шитьем. Вы женаты, Марлоу?
— Нет. Помолвлен. Она в Англии.
Брови Залесхоффа поползли вверх.
— Не хотелось бы проявлять излишнее любопытство, но, по-моему, должна существовать какая-то причина, почему вы согласились приехать в Италию.
— Я стал жертвой процесса, который вежливо называют промышленным спадом. Не мог найти в Англии достойную работу. Сбережения подходили к концу. Отчаявшись, я в один прекрасный день принял предложение фирмы «Спартак».
— Понятно. В таком случае вы не будете возражать против двух тысяч лир в месяц от Вагаса, если я назову вескую причину, чтобы их принять?
Я колебался.
— Честно говоря, Залесхофф, вряд ли такая причина существует. В данный момент я повторяю себе, что глупо сидеть тут и слушать вас вместо того, чтобы отправиться спать, компенсировав недостаток сна прошлой ночью. Но мне любопытно. Я не могу поверить, что вы настолько глупы и потратили целый час, вызывая у меня глубокое отвращение к предложению Вагаса, если хотите, чтобы я принял его.
— Я не вызывал у вас отвращение. Просто сообщал факты.
— Для меня разница очевидна. Знаете, я еще не совсем сошел с ума. Думаете, мне хочется разделить судьбу бедняги Фернинга?
— И в мыслях не было. Однако вам вовсе не обязательно разделять его судьбу.
— У вас припасены кое-какие козыри?
— Нет. Просто хочу обрисовать ситуацию.
— Давайте.
— Вы читаете газеты?
— В настоящее время стараюсь как можно меньше. А что?
— Вы слышали о такой безделице, как ось Берлин — Рим?
— Разумеется.
— А не смотрели на карте, что это означает?
— Как-то не приходило в голову.
— Зря. Это интересно. Прочный стратегический союз от Фризских островов на севере до большого пальца итальянского сапога на юге. И этот сапог только и ждет, чтобы пнуть Великобританию в зад. Цель — проглотить то, что останется. Ось Берлин — Рим — наиболее эффективный принцип силовой европейской политики из всех, которые когда-либо существовали. Он развязывает руки Италии и Германии в Испании, дискредитирует идею Лиги Наций, а также лишает Францию союзников по «маленькой Антанте». Остальная Европа так сильно испугалась, что теперь дрожит не переставая. Встревожились даже Соединенные Штаты. Мир начинает медленно поворачиваться вокруг оси Берлин — Рим, напряжение нарастает. Что-то должно сломаться, и в скором времени оно сломается — если не ось Берлин — Рим, то мы с вами. Политики из так называемых демократических стран, Франции и Англии, пытаются создать собственную ось, более сильную, однако у них, похоже, ничего не выходит. Обстановка меняется слишком быстро. Попытка подкупить Италию провалилась, а атаковать они не решаются, боясь себе навредить. Они потеряли опору под ногами, они так же разрозненны, как мои метафоры, они в растерянности и в недоумении. А тем временем мы постепенно сползаем к войне. Четыре всадника Апокалипсиса уже собрались в дорогу; и знаете, Марлоу, если эти парни снова прокатятся по Европе, можете попрощаться со своими мечтами. После следующей войны мир станет безопасен для всех, кроме людей. Правительство сформирует президент Тиф, а во главе конгресса станут разжиревшие от трупов крысы.
Он немного помолчал.
— Сейчас вы, наверное, спрашиваете себя, куда я клоню. Пожалуйста. Все сводится к одному вопросу. Если кто-то скажет вам, что своими действиями вы можете внести маленький, но все же положительный вклад в то, чтобы на оси, о которой идет речь, образовался узел, что вы на это ответите?
— Я отвечу, что у него не все дома.
Залесхофф ухмыльнулся: