Но выяснилось, что беспокоился я напрасно. Горничной совершенно ничего не грозило.
У выхода с террасы меня атаковал месье Дюкло:
— Ну что, месье, решили обратиться в полицию?
— Пока нет. Идут вот к нашему управляющему.
Он мрачно потеребил бороду.
— Знаете, месье, я вот что думаю. Каждый час промедления работает на похитителя.
— Согласен, но…
— Как человек дела, рекомендую предпринять срочные меры. С Кохе следует вести себя твердо, месье. — Он воинственно выпятил бороду.
— Хорошо, месье, я буду тверд, я…
Не успел я договорить, как подошли Фогели, обменялись со мной рукопожатием и выразили сочувствие в связи с потерей. Месье Дюкло ничуть не смутило столь явное доказательство его измены.
— Мы, то есть месье Фогель и я, решили, что необходимо известить обо всем комиссара полиции.
— Пять тысяч франков, — внушительно кивнул герр Фогель, — серьезная сумма. Это явно дело полиции. Месье Ру придерживается того же мнения. Надо же думать о сохранности имущества других гостей. Мадемуазель Мартен, дама весьма нервная, уже боится за свои драгоценности. Месье Ру успокаивает ее, но он известил меня, что, если похитителя не обнаружат, он и сам будет вынужден уехать. Кохе будет указано на то, что к делу следует отнестись со всей серьезностью. Пять тысяч франков! — повторил он версию месье Дюкло, именно в такую сумму оценившего мои утраты. — Это не шутки.
— Вот именно, — подтвердила фрау Фогель.
— Итак, — победоносно резюмировал месье Дюкло, — все считают, что без полиции не обойтись.
— Что же касается ваших подозрений, — продолжал герр Фогель, понижая голос до шепота, — мы считаем, что с полицией ими делиться пока рано.
— Подозрений? — Я посмотрел на месье Дюкло. У него хватило совести отвести взгляд и смущенно затеребить шнурок от очков.
— Отлично вас понимаю, — довольно улыбнулся герр Фогель. — Лучше не говорить ничего, что могло бы быть истолковано, — он поспешно огляделся по сторонам и понизил голос, — как намек на некое лицо английской национальности, верно? — Он подмигнул мне. — Такие дела требуют крайнего тщания и осторожности, согласны?
— Да, да, — радостно закудахтала фрау Фогель.
Я пробормотал, что у меня вообще нет никаких подозрений, и поспешно удалился. С месье Дюкло, как выяснилось, опасно было иметь дело.
Кохе ждал меня в кабинете.
— А, это вы, месье Водоши, прошу вас, заходите. — Он закрыл дверь. — Присаживайтесь. Отлично. А теперь к делу.
— Надеюсь, месье, — свою роль я знал назубок, — у вас для меня добрые новости. А то невозможно находиться в подвешенном состоянии.
— Боюсь, месье, — мрачно посмотрел на меня Кохе, — мои усилия ни к чему не привели.
— Это плохо, — нахмурился я.
— Очень плохо. Еще как плохо! — Он посмотрел на лежавший перед ним лист бумаги, побарабанил по нему пальцами и посмотрел на меня. — Я поговорил со всеми своими служащими, включая официантов и садовника, в надежде, что хотя бы кто-нибудь прольет свет на это дело. — Он помолчал. — И по правде говоря, месье, — продолжал Кохе, — мне представляется, что они говорят правду, утверждая, что ничего не знают о краже.
— То есть вы хотите сказать, что это мог быть кто-нибудь из гостей?
Ответил Кохе не сразу. Мне же почему-то стало еще больше не по себе. Затем он медленно покачал головой:
— Нет, месье. Этого я сказать не хочу.
— В таком случае кто-то со стороны?
— И опять-таки нет.
— В таком случае…
— Месье, я пришел к выводу, — он наклонился ко мне, — что дело следует передать в полицию.
Тяжелая ситуация. Бегин ясно дал понять, что полиция должна остаться в стороне.
— Как, — удивился я, — ведь вы сами меньше всех в этом заинтересованы. Подумайте о возможном скандале.
Он сжал губы. Это был новый Кохе, уже не легкий в общении и добродушный, а в высшей степени деловой господин. Атмосфера неожиданно сгустилась.