— Вы все еще любите своего мужа? — спросил Альбер.
Одетта как-то странно посмотрела на Альбера, пристально и словно чуть насмешливо.
— Почему вы спрашиваете меня об этом? — медленно произнесла она.
Затем она с задумчивым видом опустила глаза и посмотрела на брюки Альбера, видневшиеся между полами его мантии.
Он пробормотал немного смущенно:
— Я спрашиваю вас об этом, потому что этот момент следует принимать во внимание.
Затем он непринужденно продолжил:
— Прежде всего нужно получить согласие председателя гражданского суда. Вы должны подать председателю прошение.
— Нужно будет встречаться с председателем? — рассеянно спросила Одетта, наблюдая за двумя адвокатами, беседовавшими с молодой женщиной.
Она добавила:
— А здесь много женщин.
— Здесь даже есть женщины, выступающие в качестве защитников.
— И они правы. Нужно научиться обходиться без мужчин. Господин Гийемо сказал мне, что вы замечательный адвокат. Мне было бы так интересно послушать вас. Где вы выступаете?
— Когда как. Например, сейчас я буду выступать в третьем зале. Вон та дверь, там, где стоит мужчина, который только что прошел мимо нас.
— Он смотрит сюда. Он как будто ждет вас.
— Да. Это мой клиент.
— Я вас задерживаю, простите, — сказала Одетта, вставая. — Ну так что? Мне можно будет войти в этот зал? Мне можно вас послушать?
— Уверяю вас, это совсем не интересно…
— Напротив, это доставит мне удовольствие. Я не уверена, что увижу вас после окончания, потому что в четыре мне нужно будет уйти. Да, кстати, — сказала она, задержав руку Альбера в своей руке, — знаете, мы идем на генеральную репетицию Николье. Кажется, у него получилась хорошая пьеса. У нас есть два места для вас в нашей ложе. Приходите. Я буду рада видеть вас. В понедельник, в два часа.
— Но днем, мой дорогой друг, я не принадлежу себе.
— Ни дня передышки!
— Какой номер вашей ложи?
— Я сейчас не помню. Послушайте… я зайду к вам завтра вечером. Берте об этом даже не стоит и говорить. Я предпочитаю пригласить ее сама. Не говорите ей, что видели меня. Не стоит…
Она добавила с улыбкой:
— Я вам потом объясню, так, пустяки…
И, взглянув на Эме Шерикса, она торопливо удалилась.
Когда заседание суда закончилось, Альбер стоял возле своей скамьи. Он посмотрел в глубь зала и заметил, что Одетта уже ушла. Он сложил бумаги в папку с делом, отобрав из них лишь несколько документов, которые, по его мнению, председателю были не нужны. Эме Шерикс подошел к Альберу и пожал ему руку; не говоря ни слова, оба покинули зал.
— Решение суда мы узнаем в пятницу, — сказал Альбер, когда за ним закрылась дверь. — Я настоял на этом, когда увидел, как язвительно он заговорил…
Перед гардеробом Эме Шерикс сказал ему:
— Могу я вам предложить воспользоваться моей машиной?
— Нет, спасибо, я лучше немного прогуляюсь.
По дороге он думал об Одетте. «Чувствуется, что она встревожена; какой странный взгляд — ожесточенный и лихорадочный!.. В общем-то, у нее не было ко мне никакого дела… Ни за что не узнал бы в ней ни ту робкую, немного холодноватую девушку, какой она была когда-то, ни ту страстно увлеченную своим материнством женщину, какой я видел ее в прошлом году».
Он зашагал быстрее и снова начал думать об Одетте: «Отчаяние встряхнуло ее. Слезы, ревность, потрясение самых основ характера и чувств вызвали запоздалую страсть к мужу. Страсть темную, переменчивую, хищную и озлобленную. Она обожает и ненавидит его одновременно. Может быть, она его убьет. Эта перемена, которая произошла в ней, ее просто оглушила. В ее взгляде есть что-то завораживающее. Мужчина легко может принять это за любовь. Бессознательно она готова перенести на первого встречного это свое не слишком устойчивое чувство, жаркое и порывистое. Возникни такой союз двух существ, он будет обязан своим появлением диковинному недоразумению».
Когда Альбер вошел в гостиную, Берта писала письмо. Она повернулась к нему и сказала с улыбкой:
— А я вот тут пишу Дютрие, что мы к ним не пойдем. Я просто пишу, что устала.
— Напиши то же самое и госпоже де Солане, — сказал Альбер, взглянув на бювар Берты. — Я видел сегодня Одетту.
— Ты видел Одетту? — немного изменившись в лице, переспросила Берта.
Слегка наклонив голову, она стала неторопливо приводить в порядок бумаги на своем письменном столе.
— Да, я видел Одетту, — сказал Альбер, ища взглядом глаза Берты.