Выбрать главу

Как-то раз, переходя улицу Бак с собачкой на руках, Соланж, понизив голос, возбужденно рассказывала Берте:

— Знаете, по соседству с нами живет граф де Мэй. Очень симпатичный молодой человек… очень красивый… У него такой великолепный автомобиль… Каждый день он прогуливается со своей собакой. Вчера он попался мне навстречу на улице Мессин, когда я гуляла с Мустиком. И я заметила, что он узнал меня… Он улыбнулся. Я его уже несколько раз встречала как раз на том же самом месте. Он посмотрел на Мустика и сказал: «Красивая у вас собачка. Вы одна гуляете, мадемуазель?»

— А вы, что вы ответили? — спросила Берта.

— Ничего. Мне стало так смешно… И он ушел.

— А после этого вы его видели?

— Естественно, поскольку мы живем рядом… Когда он проходит, он смотрит на наш дом.

Берта представила себе на месте этого молодого человека Альбера Пакари. Ей впервые пришла в голову мысль, что она может встретить его. Может быть, он живет где-нибудь поблизости. Когда-нибудь она заметит его в толпе… Он подойдет к ней, удивленный: «Как? Вы живете в Париже! И часто ходите по этой улице? Вы гуляете одна? Вы разрешите мне проводить вас?» Она живо представляла себе их долгий разговор, но уже не могла вспомнить, как звучит его голос. Единственное, что она отчетливо слышала, было его тихое «здравствуйте». Берта пыталась восстановить в памяти черты его лица, но всегда припоминала только одно: его особенный смех. На какое-то мгновение она вновь увидела его облокотившимся о спинку скамейки во время разговора с госпожой де Бригей, но образ этот тут же рассеялся, и вернуть его ей уже не удалось.

* * *

В тот день получилось так, что госпожа Видар обедала у Катрфажей одновременно с Бертой.

— Вы имеете представление о Пантеоне? — спросила госпожа Видар, которая все слова произносила немного жеманно; подцепив вилкой листик салата и не отрывая локтей от туловища, она повернула к Берте свой острый нос.

— Сходите, дети, туда сегодня, — сказала госпожа Катрфаж.

Она добавила, обращаясь к мужу, который, как обычно, когда госпожа Видар обедала у них, не отрывал глаз от тарелки:

— У вас есть какие-нибудь возражения против Пантеона?

— Там есть просто прекрасные картины, — сказала госпожа Видар, желая угодить господину Катрфажу, чью неприязнь к себе она не могла преодолеть в течение вот уже шести лет.

Госпожа Видар, потерявшая мужа в очень юном возрасте, теперь преподавала Одетте литературу и историю. Дважды в неделю она обедала у Катрфажей и проводила часть дня вместе со своей ученицей. Она давала уроки всем маленьким Дюкроке, Ивонне Селерье и когда-то госпоже де Мюра, до замужества последней; госпоже Эриар она помогала в благотворительных мероприятиях и также занималась перепиской маркиза де Перпинья по его поручению. Госпожа Видар была пунктуальна, энергична и безупречна в моральном отношении, она вставала на заре, соблюдала вегетарианскую диету и была убеждена, что никакие, самые запутанные любовные интриги, происходившие в тех домах, где она служила, не смогут укрыться от ее проницательного, бесстрастного взгляда. Родителям о своих наблюдениях она не заикалась, а вот в разговорах с Одеттой, наиболее взрослой ученицей, старалась представить мужчин в самом отвратительном свете. При этом слова, которыми она в разговоре со столь юной особой вынуждена была подменять все недвусмысленные выражения, приобретали в ее устах особо зловещий смысл.

На подступах к бульвару Сен-Мишель госпожа Видар, предполагавшая, что все прохожие одержимы духом зла, поторопила девушек.

— Пошли быстрее, — сказала она, беря под наблюдение Берту, которая с любопытством оглядывалась по сторонам.

Берте в этом богемном квартале хотелось останавливаться на каждом шагу; во всех прохожих она видела художников.

Позднее, воскрешая в памяти Люксембургский сад, вдоль решеток которого они столь стремительно проскочили, Берта вспомнила одну кондитерскую на улице Медичи. Алиса была сладкоежкой, и Берта подумала, что ради пирожных она наверняка согласится совершить с ней путешествие в этот квартал.

— Говорят, это просто необыкновенная кондитерская, — сказала Берта. — Мама по случаю дня моего рождения дала мне денег. Так что мы можем устроить небольшой, но очень веселый праздник… Маме я, естественно, ничего не скажу… В четверг я приду к тебе в три часа. А ты скажешь, что мы пошли к Мадлен, как в прошлый раз.