Но что это были за девицы-красавицы. При их виде у меня челюсть сама отпала. Я уже всё-таки был далеко не мальчик, и на своем веку успел повидать и изящных и грациозных и просто писаных красавиц, которых Бог красотой уж точно не обидел, но эти ни шли, ни в какое сравнение с ними. Они были божественно прекрасны. То есть не просто прекрасны, а изумительно прекрасны. А ещё все те, которых я видел раньше, это были уже сложившиеся женщины, со всеми своими прелестями и достоинствами, а здесь девочки, только ещё готовившиеся стать женщинами. Молодость она всегда прекрасна! Вот и сейчас. Украшенные белым золотом роскошных волос головки девушек благородно держались на лебяжьих шеях. Безупречная симметрия подчеркивала красоту их лиц, которые озарялись большими умными серо-голубыми глазами. Руки, изящество которых не вызывало никакого сомнения, были достаточно сильны, чтобы девчонки могли легко стоять на них и крутить колесо. Слегка покатые плечи возвышались над развитой девичьёй грудью, с тугими холмиками поразительной правильности. Девичьи талии были настолько тонки, что я не представлял, что кто-то сможет к ним прикасаться без ущерба для них. Плоские животы девчонок, были прочерчены явными кубиками мышц. Только начавшаяся формироваться округлость бедер их длинных точеных ног мягко напоминала об их будущем предназначении. Их фигуры явно золотого сечения притягивали к себе взгляд, и казалось, наверно благодаря ослепительно белоснежной коже, излучали свет. Не выдержав всей этой красоты, я невольно зажмурился.
Да и подглядывать за ничего не подозревающими людьми вроде бы и не прилично. А девчонки меня совсем не замечали, резвились из всех сил и явно дурачились. Долго стоять с закрытыми глазами у меня не получилось. Красоту надо видеть! Непроизвольно ноги сами понесли меня к ним.
Среди всех этих красавиц выделялись две девушки. Выделялись не красотой, это было у всех. А выделялись своей как теперь модно говорить харизмой. Они были заводилами всего этого веселья.
Я подошел совсем близко к ним, и встал как неподвижное изваяние, но конечно не такое прекрасное, как они...
Через некоторое время они всё-таки меня заметили, стоящего столбом посреди всеобщего веселья, и тоже застыли в недоумении. Возникла непредвиденная немая сцена...
- Ты нас видишь? - спросила одна из красавиц.
В её глазах сквозило неприкрытое недоумение... Но вот ни капли стыда я там не разглядел.
Зато теперь я спокойно смог рассмотреть её красивое лицо. Почему оно так привлекает взгляд, что оторваться невозможно? Вроде бы ничего необычного: высокий лоб, огромные голубые глаза, тонкие брови в разлёт, слегка курносый носик, губы почти бантиком. Да, никаким новоиспеченным стилистам такую красоту не сделать никогда, никакой макияж не поможет.
- Я не только вижу, я изо всех любуюсь твоими прелестями, - пошутил я. - может быть, вы оденетесь, а то от вашей красоты глаза слепнут.
Девчонки приблизились к своим одежонкам, и их платьица в мгновение ока оказались одетыми на них. Наверно я что-то не доглядел.
Они о чем-то начали усилено шептаться между собой. Я слышал только обрывки разговора.
- Кто ставила защиту? - грозно спросила одна из них. Наверно самая старшая, она же главная.
- Валентина, - сказала девушка, почти копия первой
- Я поставила на плохие помыслы, - призналась Валентина.
- Не полную? - продолжала выпытывать старшая.
- При полной нас и свои, никогда не найдут, - оправдывалась Валентина.
Девчонки ещё о чем-то вполголоса пошушукались между собой. Потом повернулись ко мне.
- Ты кто? - спросила одна из бойких.
- Я Гриша! - отозвался я и спросил в свою очередь. - А вы кто? И откуда?
- Мы люди РАСЫ, - ответила девушка и «продолжила допрос». - А ты, чей будешь?
- Человек я, - другого ответа мне и в голову не пришло, и добавил. - С планеты Земля. А почему я вас понимаю? Без переводчика...
- Вот и нам интересно почему..., - так же недоуменно посмотрела она на меня.
- И почему вы не боитесь людей-ящеров? Они ведь опять на тропу войны вышли, - и тут я опомнился. - А как тебя зовут?
- Я Слава. Ящеров поблизости сейчас нет. Да и наша охрана даст нам знать... - она вновь на секунду задумалась. - Да и вообще они нам ничего сделать не могут, они нас просто не увидят и не услышат. Никто не может нас видеть или слышать.