Еще недавно мечты Анюты были гораздо-скромнѣе; въ нихъ не было ни бархатныхъ шлейфовъ, ни дворцовъ. Конечно, не было въ нихъ также и зеленыхъ лужковъ, ни свѣтлыхъ ручейковъ, нѣтъ: Анюта была дѣвушка положительная, и эклоги не очень любила; однакожь...
Да и въ-самомъ-дѣлѣ, можетъ-быть, Анюта дурно дѣлала, что еще думала о Ладошинѣ; а Петръ Алексѣевичъ былъ правъ въ своей упрямой волѣ не отдавать за него дочери. Что ей за женихъ былъ Ладошинъ? Она не бѣдная невѣста, дочь одного изъ первыхъ дворянъ въ губерніи, чуть-чуть не губернскаго предводителя; а онъ что? губернскій секретарь, у котораго много-много что 200 душъ, и то половина въ Костромской ли, въ Ярославской ли губерніи, малоземельныя. Къ тому же, Богъ-знаегъ еще, что такое былъ этотъ Ладошинъ. Вотъ Вѣра Дмитріевна, женщина очень-умная и основательная, а она никогда не отзывалась о немъ хорошо, и даже, по-видимому, не любила его. А такая женщина, какъ Вѣра Дмитріевна, не могла не любить человѣка безъ причины. Тутъ была какая-то престранная исторія, о которой Вѣра Дмитріевна никогда не говорила охотно. Это было еще при покойномъ мужѣ ея, въ первый годъ по пріѣздѣ Ладошина. У Вѣры Дмитріевны жила въ то время бѣдная дѣвушка, изъ мелкопомѣстныхъ дворяночекъ, которыхъ въ уѣздѣ обыкновенно звали "иваньковскими". Вѣра Дмитріевна очень любила эту дѣвушку, старалась образовать ее, всюду возила съ собою, рядила и даже дала ей особенную комнату, возлѣ дѣтской, -- словомъ, содержала ее, какъ родственницу. Вдругъ узнаютъ, что эта дѣвушка завела связи, и даже принимаетъ тайкомъ кого-то, въ комнатѣ, смежной съ своею, и изъ которой длинный корридоръ велъ прямо въ спальную Вѣры Дмитріевны. Посудите, какая опасность для репутаціи молодой женщины! Вѣдь чего не могли сказать, особливо въ провинціи, гдѣ столько злыхъ и праздныхъ языковъ! Къ-счастію, однакожь, все открылось. Покойный мужъ Вѣры Дмитріевны, возвратясь одинъ разъ изъ города довольно-поздно и неожиданно, самъ увидѣлъ человѣка, который вылѣзъ изъ окна помянутой комнаты и потомъ убѣжалъ черезъ садъ. Исторія надѣлала шума; дѣвушку отослали къ ея матери; мать чуть не прокляла ее и валялась въ ногахъ у Вѣры Дмитріевны, чтобъ испросить прощеніе виновной дочери. Конечно, та добра, простила, а между-тѣмъ было много злыхъ людей, которые разсказывали дѣло совсѣмъ-иначе.
Никто не узналъ человѣка, убѣжавшаго черезъ садъ; но нѣкоторые называли потихоньку Ладошина, особливо, когда вскорѣ послѣ того дѣвушка вышла замужъ съ порядочнымъ приданымъ, тогда-какъ матери не гдѣ было взять его... Да чего же таить? вѣдь это была дочка Мавры Даниловны. Справедливо ли обвиняли Ладошина, или нѣтъ, этого нельзя знать; вѣрно только то, что Вѣра Дмитріевна съ-тѣхъ-поръ не могла его терпѣть и не скрывала своей ненависти, а это бросало сильное подозрѣніе на молодаго помѣщикѣ, особливо въ глазахъ тѣхъ, которые хорошо знали прекрасную вдову.
VI.
Кажется, будетъ неизлишнимъ, если мы скажемъ теперь нѣсколько словъ о Вѣрѣ Дмитріевнѣ, тѣмъ болѣе, что это дастъ намъ случай поговорить также и объ Илашевѣ.
Вѣра Дмитріевна осталась вдовою двадцати-трехъ лѣтъ, съ хорошенькимъ имѣніемъ, позапутаннымъ тяжбами и долгами, съ двумя маленькими сыновьями и съ совершеннымъ незнаніемъ ни хозяйства, ни дѣлъ. Всѣ сосѣди говорили, что ей непремѣнно должно было выйдти замужъ; нашлись и женихи, и сострадательные люди, которые, входя въ ея положеніе, сватали ее то за того, то за другаго. Но Вѣра Дмитріевна и слышать не хотѣла о замужствѣ -- надѣла траурную шляпку съ длиннымъ вуалемъ и поѣхала въ городъ хлопотать по тяжбамъ. Молодая женщина, вдова и къ тому же прекрасная, не могла не интересовать и собою и своимъ безпомощнымъ состояніемъ. Вѣра Дмитріевна говорила всякому, что рѣшительно ничего не смыслитъ въ дѣлахъ, ѣздила къ своимъ знакомымъ, къ Татьянѣ Васильевнѣ и другимъ старушкамъ, равно достойнымъ всякаго уваженія, сидѣла у нихъ по цѣлымъ вечерамъ, обѣдала у нихъ, особливо по середамъ и по пятницамъ (она была очень-набожна и всегда соблюдала посты), бывала часто у губернаторши, вице-губернаторши. У Татьяны Васильевны познакомилась съ другомъ ея, предсѣдателемъ гражданской палаты, играла съ нимъ въ карты, которыя онъ любилъ до страсти, и вѣчно проигрывала, между-тѣмъ, разумѣется, не забывала и секретарей, и хлопотала по дѣламъ, какъ умѣла, бѣдная женщина! Но судьба не всегда же, однако, гонитъ вдовъ и сиротъ; въ-теченіе нѣсколькихъ мѣсяцевъ, дѣла бѣдной Вѣры Дмитріевны какъ-то пораспутались; одинъ изъ помѣщиковъ-сосѣдей нашелъ ей очень-хорошаго управляющаго; Вѣра Дмитріевна съ весною переѣхала въ деревню и совершенно посвятила себя дѣтямъ и домашнимъ занятіямъ, оставя по себѣ въ городѣ, особенно между старушками, единодушныя похвалы. Молодыя поговаривали, что она вовсе и не такъ набожна, и не такъ простодушна, какъ кажется, припоминали кой-какія исторіи еще изъ замужней жизни ея, намекали о кокетствѣ; но Вѣра Дмитріевна была хороша, очень-хороша, и потому источникъ всѣхъ подобныхъ разсказовъ легко угадать: разумѣется, зависть. Женщины такъ завистливы!