-- Какъ бы не ошибиться, сказала улыбаясь Вѣра Дмитріевна, и вынула изъ конверта письмо, пробѣжала его и начала запечатывать, продолжая говорить:-- мнѣ разъ случилось отправить къ мужу моему письмо, писанное къ Щегловой, знаете? съ которою мы были такъ дружны. Ошиблась надписью. Хорошо еще, что у меня секретовъ никогда не бывало. Дмитрій Васильевъ!
Человѣкъ въ синемъ сюртукѣ выдвинулся впередъ.
-- А это еще тамъ кто?
Человѣкъ въ армякѣ встряхнулъ кудрями и пошатнулся, какъ-бы намѣреваясь выступить. Первый отвѣчалъ за него: Степашка-съ, садовникъ.
-- Это за чѣмъ?
-- Приказывали позвать. Куда-то изволите посылать.
-- Господи! да не-уже-ли же никого нѣтъ поумнѣе его?-- Наблюдатель замѣтилъ бы, что Вѣра Дмитріевна, говоря о Степашкѣ, смотрѣла въ сторону и вообще казалась удивленною и недовольною, какъ бываютъ удивлены и недовольны актёры-аматёры на благородномъ театрѣ. Человѣкъ въ синемъ сюртукѣ отвѣчалъ: -- Дарья Ивановна позвала Стспашку-съ.
-- Даша всегда глупости дѣлаетъ. Даша!-- Она позвонила. Вошла горничная, которая утромъ принесла письмо. Не-уже-ли ты никого не нашла, кромѣ Степашки?
-- Да вы, сударыня, сами... да вѣдь некого-съ. Изволите знать. Василій кучеръ въ кузницѣ, Яшка съ управляющимъ поѣхалъ; Семенъ...
-- Ну ужь ты всегда права! пожалуйста, перестань. Мнѣ потому это очень-непріятно, продолжала она, обращаясь къ иваньковской барынѣ:-- что Степашку никогда и никуда не посылаютъ, а теперь мнѣ надобно послать письмо къ Сарапаевымъ. Туда у меня всегда ѣздитъ Яшка, и знаетъ ужь, какъ и кому что отдать. А этотъ все перепутаетъ... И Богъ-знаетъ, съ чего взялъ этотъ управляющій увезти Яшку...
-- Матушка, Вѣра Дмитревна, вѣдь я слышала, что вы сами приказали ему взять Яшк... Иваньковская барыня имѣла привычку всегда, что бы она ни говорила, смотрѣть на горничную, или лакея, которые были въ комнатѣ, какъ-бы ища ихъ одобренія. Въ эту минуту, взглянувъ на Дашу, которая стояла у дверей, ведущихъ въ спальную, она замѣтила, что Даша знакомъ останавливаетъ ее, и очень смѣшалась. Вѣра Дмитріевна, какъ-бы не вслушавшись въ слова ея, продолжала:-- Какъ ты думаешь, Дмитрій, съумѣетъ ли онъ сладить съ этимъ? онъ такой глупый.
-- Помилуйте, сударыня, какъ не съумѣть. Сказать ему только.
-- Да, я скажу. Но ты, Дмитрій... мнѣ нужно, чтобъ ты съѣздилъ въ городъ. Возьми эти письма. Вотъ это надобно отдать Ивану Данилычу.
-- Слушаю-съ.
-- А эти на почту. Отъ Ивана Данилыча мнѣ нуженъ отвѣтъ. Я пишу ему о нашемъ дѣлѣ; попроси его хорошенько отъ моего имени, и спроси, не готова ли та просьба, которую онъ мнѣ обѣщалъ. Да, пожалуйста, воротись скорѣе. Нѣтъ, постой; растолкуй хорошенько Стёпкѣ, какъ ему ѣхать. Знаетъ ли онъ Юнгоровку?
-- Помилуйте-съ, какъ не знать. Знаешь, на Зимовки, а тамъ мимо рощи...
-- Знаемъ-съ. Не разъ тамъ бывали.
-- Ну, да я думаю, тебя посылывалъ Гаврилычъ, къ Ивану Гурьичу, садовнику-то юнгоровскому. Вѣдь онъ пріятель съ вашимъ-то, да никакъ и кумъ еще, сказала иваньковская, которая очень любила вставить словечко въ разговоръ.
-- Да знаемъ-съ, нетерпѣливо отвѣчалъ Степанъ.
-- То-то же; на Зимовки, а тамъ мимо рощи. Ну, да, если бывалъ, такъ знаешь, мимо рощи...
-- Ну, такъ слушай же, перебила Вѣра Дмитріевна, къ большому неудовольствію иваньковской, которая очень любила поучить.-- Вотъ два письма, одно Петру Алексѣичу, а другое Софьѣ Павловнѣ. Поѣзжай какъ-можно-скорѣе и отдай въ собственныя руки. Петръ Алексѣевичъ теперь въ Юнгоровкѣ: постарайся его застать и отдай какъ-можно-вѣрнѣе. Ну, ступай же скорѣй! прибавила она строго, видя, что Степанъ тряхнулъ опять головой, приготовляясь говорить.-- А ты, Дмитрій, разскажи Ивану Данилычу, я въ письмѣ всего не могла описать... И Вѣра Дмитріевна начала объяснять очень-подробно своему повѣренному дѣло, до котораго намъ нѣтъ никакой нужды, и потому мы умолчимъ о немъ,-- потомъ вышла къ старостѣ, долго толковала съ нимъ, и наконецъ, отпустя его, возвратилась въ свой кабинетъ и начала убирать бумаги, говоря съ Варварою Савишною о своемъ межеваньѣ, о благодарности своей къ Ивану Данилычу, секретарю уѣзднаго суда, и Петру Алексѣичу, безъ котораго она никакъ не сладила бы съ сосѣдями.
-- Вотъ и теперь я писала къ нему о томъ же, сказала она, и вдругъ остановилась въ большомъ безпокойствѣ, какъ-будто-бы вспомнивъ что-то ужасное.-- Господи! сказала она: -- что это мнѣ кажется, будто-бы я не сказала Степашкѣ... Даша, Даша!
-- Чего изволите?
-- Вели скорѣе скакать верхомъ воротить Степашку. Даша бросилась изъ комнаты.