Во второй половине дня Национальное собрание приняло следующий закон:
Статья единственная. Национальное собрание дает все полномочия Правительству Республики под руководством и за подписью маршала Петэна для обнародования новой Конституции Французского государства путем издания одного или нескольких актов. Эта Конституция должна гарантировать права Труда, Семьи и Родины. Она будет ратифицирована Нацией и применяться созданными ею Собраниями. Настоящий Конституционный закон, обсужденный и принятый Национальным собранием, будет осуществляться как закон Государства.
Для рассказа о голосовании этого документа я передаю слово моему другу М. Поль-Бонкуру, с которым в этот день, как обычно, я поддерживал контакт, проникнутый самым большим доверием («Мемуары», т. III, стр. 90).
«Собрание, не дожидаясь, перешло бы к голосованию, если бы Буиссон, почувствовав прилив энергии, не попытался сманеврировать и нагнать страху на депутатов, которые хотели воздержаться и тем самым укрыться от голосования. Буиссон потребовал опубликовать имена этих депутатов с тем, чтобы не смешать их с множеством депутатов, не присутствующих на заседании. Пусть все знают, что они не голосовали за этот документ, хотя и находились в зале. Председатель заметил, что у Собрания нет списка присутствующих, и, чтобы удовлетворить Буиссона, предложил воздержавшимся добровольно выступать с заявлениями, которые будут опубликованы в «Журналь офисьель». Этим предложением воспользовались немногие – 17 человек, и я думаю, что если их причислить к 80 депутатам, голосовавшим против, то можно не останавливаться на мотивах, которыми они руководствовались. Уверен я, по крайней мере, в одном – в Эррио, так как не переставал поддерживать с ним контакт во время заседания, и знаю, что на него неоднократно, но тщетно пытались оказать давление. Инициатива председателя Жанненэ придала предложению Буиссона смысл весьма отличный от того, который хотел вложить в него его автор. Это дало возможность Эррио как председателю Палаты депутатов воздержаться при голосовании и открыто высказать свое мнение».
Государственный переворот
11-го все стало ясно. Злоупотребление доверием – свершившийся факт. Состоялся грубый, циничный, ничем не прикрытый государственный переворот. Петэн провозгласил себя главой государства, присвоил себе всю полноту исполнительной и законодательной власти, право назначения на любые должности, командование вооруженными силами, право помилования, ведения переговоров и ратификацию договоров. Сенат и палату депутатов он сохранил, но их заседания были отложены. Как примирить эти действия со словами, обращенными к сенаторам – ветеранам войны: «Я не хочу стать ни диктатором, ни Цезарем», или же с другим заявлением: «Я ненавижу ложь».
С тех пор председатель сената и я не переставали оказывать самое решительное сопротивление режиму, узурпировавшему власть. Моего префекта Боллаэрта отстранили от исполнения обязанностей. Меня самого изгнали из мэрии Лиона. Такая же участь постигла моего коллегу и друга Маркса Дормуа, мэра Монлюсона, которого вскоре убили в Монтелимаре. 20 сентября 1940 г. в «Журналь офисьель» был опубликован следующий декрет:
Мы, Маршал Франции, глава Французского государства, на основании статьи 3 декрета от 26 сентября 1939 г., статьи первой (параграфы 2 и 3) декрета от 18 ноября 1939 г., закона от 27 июля 1940 г. относительно формы индивидуальных административных актов, по предложению министра – государственного секретаря по внутренним делам постановили:
Статья первая. До конца военных действий Муниципальный совет Лионской общины (департамент Роны) упраздняется.
Ст. 2. В Лионской общине учреждается специальная делегация уполномоченных с правом принимать те же решения, что и Муниципальный совет. Состав комиссии нижеследующий: председатель: М. Коэнди, члены комиссии: М.М. Андрэ, Фулю-Мион, Лепин, Манзю, Мерсье, Виллиер.
Ст. 3. На префекта департамента Роны возлагается выполнение настоящего декрета, который вступает в силу немедленно.
Составлен в Виши 20 сентября 1940 г.
Ф. Петэн,
Маршал Франции глава Французского государства
Мин ж тр – государственный секретарь по внутренним делам Марсель Пейрутон
(«Журналь офисьель» от 20 сентября 1940 г., стр. 5105)
Эта мера была принята по инициативе Пейрутона. Я его хорошо знаю. В бытность мою сенатором я защищал в верховном суде его тестя Мальви. Мне также не раз доводилось принимать у себя и самого Пейрутона – попадая в немилость, он приходил просить поддержку. Сидя в моем кабинете, он постукивал шляпой о колени – так поступал со своей каской легендарный Белизэр, выпрашивая милостыню. Признаю, что сравнение это очень невыгодное для генерала армии Юстиниана.