– Да ради Бога, – Андрей Владимирович раскрыл папку с документами.
– Мы тогда вещи сразу возьмем? – Саша достала из шкафа кожаную куртку Сергея и свою шубку, и, легонько подтолкнув клиента, вслед за ним вышла из комнаты.
– Давайте, давайте, – вслед им бросил Углов. Ему уже было не до них.
Проработав часа полтора, и сделав все, что хотел, он выключил компьютер, и, выйдя из комнаты, начал запирать дверь на ключ.
– Ты дверь-то погоди запирать, – остановила его сторож. – Захарова будет уходить, ужо и запрет.
– Так она еще не ушла?
– Где там. Все работают, – Мария Ивановна, прищурившись, поглядела на Углова. – Ты бы сходил, позвал ее, а то, как бы совсем не заработалась девка.
Кивнув, Андрей Владимирович прошел по коридору и повернув торчащий в двери бухгалтерии ключ заглянул внутрь. Саша сидела на столе Натальи Алексеевны в пол-оборота к Углову. Ее черная с серым футболка, болтаясь на шее спутанным шарфом, открывала хрупкие плечи и тонкую талию. Из-под расстегнутого черного бюстгальтера виднелась небольшая, правильной формы грудь. Короткая серая юбка была задрана на пояс. На мраморной гладкой коже ягодиц тонкой полоской выделялись черные стринги. Сергей, тяжело дыша, стоял прямо перед ней тоже с обнаженным торсом. Возникла неловкая пауза, в течение которой Андрей Владимирович судорожно старался найти выход из создавшегося положения, а Александра пыталась натянуть на себя, висевшую на шее, футболку.
– Ты домой еще не идешь? – наконец нашелся что спросить директор.
– Пока нет, – наконец натянув на себя футболку и оправив юбку, стараясь говорить спокойно, ответила Саша.
– Ну, тогда я пойду.
– До свидания.
Когда Андрей Владимирович в смятенных чувствах проходил мимо сторожа к выходу, та его окликнула.
– Ну что работают?
– Работают, – автоматически ответил Углов.
– Да уж работают, – то ли согласилась, то ли возразила Мария Ивановна, – Отсюда слыхать. Тьфу, срамота.
Андрей Владимирович торопливо шел домой, не замечая ни яркого солнца, ни синего, какое бывает только зимой, неба, ни идущих навстречу, прохожих. – «Нет, это уж слишком. В рабочее время. На рабочем месте (причем в прямом смысле этого слова). Люди в соседней комнате. Ну, хоть бы постеснялись. Это просто недопустимо! В понедельник все ей выскажу обязательно», – временами Углов яростно месил ногами глубокий снег, не попадая от возбуждения и возмущения на узкую утоптанную тропинку. – «А что я ей, собственно скажу? Кто я такой, чтобы ей говорить – отец, или может быть старший брат? Нет, ну конечно с позиции директора надо бы конечно. Впрочем, она и сама все понимает. И Мария Ивановна тоже хороша. Иди, говорит, позови. А я-то как дурак и пошел. Надо было бы постучаться, а я ввалился. Хотя, я же по работе. Кто же знал, чем они там занимаются. Да, неудобно получилось. Да еще вопрос этот дурацкий «Ты домой не пойдешь». Впору самому извинения просить. Хотя мне-то за что? Сами виноваты. И что это я так разволновался? Собственно говоря, мне-то какое дело? Так. Все. Надо успокоиться», – Андрей Владимирович резко сбавил шаг, и попробовал дышать ровно и глубоко. Однако какой-то маленький червячок сидел у него в желудке, постоянно ворочаясь и тем самым причиняя тупую, ноющую боль. «Не буду я ей ничего говорить. И прощения просить тоже не буду. Не было ничего и не было. И нечего об этом даже и вспоминать», – только червячок, поселившийся внутри Андрея Владимировича, видимо был не согласен с его выводами, и продолжал отравлять душу едкой своей желчью. – «Да, права была Мария Ивановна. Не пара он нашей Сашеньке», – Андрей постарался представить Сергея. Снаружи такой лощеный и ухоженный, но, Углов чувствовал, что душа его грязна и необустроена, словно заброшенный старый сарай, заваленный пыльным мусором и смердящими гнилыми отходами. Все, что ему было нужно от нее, это физическая близость, Углов это чувствовал. Даже не чувствовал, а точно знал. А Саша, несомненно, достойна большего, нежели случайная связь с женатым мужчиной (Андрей вспомнил огромную золотую печатку на его пальце). Тут он ее даже пожалел. – «Может ей подсказать»? – но, тут же, отмел эту мысль. – «Нет, подобного рода подсказки ни к чему хорошему привести не могут. Да и не может же она сама не понимать, что эта связь для него, лишь провождение времени, что она не может ни на что рассчитывать? Она же умная девочка. Значит понимает. Тогда может ей это тоже нужно? Что нужно? Это траханье на рабочем столе в чужом кабинете?», – Углов мысленно на миг вернулся в бухгалтерию, где застал сладкую парочку. Ему стало противно. Он захотел отогнать от себя эти мысли, но в воображении снова вставала маленькая грудь с напряженным соском и черная полоска стрингов на белой матовой коже.