– О нем. О ком же еще. Мастер он песни-то распевать. Заслушаешься. Поэт наш – песенник, прости Господи.
– Почему поэт, какой поэт?
– Как какой, – удивилась тетя Маша, – Ясно какой. Есенин.
– Так он что стихи пишет? Это его тетрадь мы значит нашли?
– Насчет стихов не знаю. Не скажу. А вот песни он заливает – заслушаешься. Вот и старому директору, что до тебя был, все пел, да пел, пока тот не уволился. А ведь тоже человек-то вроде неплохой был.
– Мария Ивановна, а почему Есенин-то, – допытывался Углов. – Почему поэт, если стихов не пишет.
– Да что же тут непонятного, – удивилась старая женщина. – Нашел что спрашивать. Ну вот как его зовут-то?
– Евгений Иванович.
– А фамилия?
– Сенин.
– Ну вот и получается, что Е. Сенин. Поэт – стало быть.
– Аа-а, – протянул Углов. – Так говорите, песни заливает?
– Ага. Еще как заливает, голубчик. Ты бы его меньше слушал, – доверительно посоветовала тетя Маша, – Да меньше бы препирался. Тогда, глядишь, и дело бы лучше пошло.
– Это как?
– А так. Выслушай, головкой кивни, а сделай все по-своему.
– Так мне что же, деньги ему не перечислять?
– Да что же ты тупой-то какой, – рассердилась Мария Ивановна, теряя при этом последние следы тактичности. – Я же не говорю, что всегда. Там, где можно. И вообще, старайся поменьше говорить про свои планы. Вот промолчал бы, да сделал бы, что хотел. Пускай бы потом бесился, – пожилая женщина хихикнула, явно представляя, как бы бесился Евгений Иванович. – Только уж поздно бы было. А теперь что уж. Теперь оно конечно. – Мария Ивановна вздохнула, располагаясь в кресле, где только что сидел владелец фирмы, и взяла со стола журнал с кроссвордом. Углов продолжал стоять перед ней, ожидая продолжения разговора. – Ну, неча стоять-то, – сторож подняла голову и поверх очков поглядела на директора, – Свет загораживать. Иди себе с Богом.
Глава VII. Ответственное решение
В понедельник Андрей Владимирович пришел на работу в плохом расположении духа.
– Здравствуйте, Андрей Владимирович, – поздоровалась с ним как всегда, первой пришедшая, Саша.
– Здравствуйте, – подчеркнуто официально ответил Андрей Владимирович.
– Как выходные? – словно не заметив сухого ответа, поинтересовалась Саша.
–Выходные? «Взять бы сейчас, да все ей высказать», – подумал Углов, но вместо этого отговорился одним словом, – Нормально.
Обычно, не дожидаясь расспросов, они сами по понедельникам во всех подробностях рассказывали друг другу, чем занимались на отдыхе, а в конце недели делились планами на предстоящие выходные, отчего их взаимоотношения были несколько шире, чем сугубо рабочие отношения двух сослуживцев. Пожалуй, их без натяжки можно было бы назвать приятельскими, или даже дружескими. Однако, видя, что сегодня начальник не настроен делиться своими переживаниями, Александра почла за благо также не обременять его посторонними разговорами, так, что весь последующий день их общение свелось к исключительно деловым разговорам. Лишь однажды, в конце рабочего дня, Александра поинтересовалась найденной ей когда-то тетрадью.
– Вы стихи про мишку читали?
– Читал. Хорошие стихи, – как можно суше и короче, но так, чтобы это не выглядело совсем уж невежливым, постарался ответить Углов.
– Андрей Владимирович, а не могли бы вы мне дать на время тетрадь? Я бы ее скопировала, чтобы больше вас не тревожить.
– Да, конечно. Возьми, – Углов достал из дипломата тетрадь, и протянул ее Саше. – Только…
– Что?
– Да Юрка у меня там один лист разрисовал. – Он раскрыл тетрадь и показал Саше рисунок.
– Ну, это не страшно, – Александра внимательно рассматривала детский рисунок. – А симпатичный мишка. Что-то в нем есть такое, правда?
Андрей Владимирович лишь пожал плечами. Саша отправилась копировать тетрадь в соседнюю комнату. Она вернулась, когда Углов уже собирался домой.
– Вы домой? – поинтересовалась она, отдавая ему тетрадь.
– Да.
– Можно я с вами?
– Пойдем, – у него не было повода, чтобы отказать ей в этом желании. – «Сейчас начнет оправдываться», –подумал он, пропуская ее вперед и придерживая дверь. Щемящий червячок обиды снова зашевелился где-то глубоко внутри. – «Подходящий повод все ей высказать, что я думаю по этому поводу». Он не сомневался, что разговор пойдет о субботнем инциденте. Некоторое время, за которое он уже успел подготовить нечто вроде короткой обличительной речи, они молчали.
– Как у вас вчера встреча с Сениным прошла? – вдруг совершенно неожиданно для него спросила Саша.