Романов с трудом унял, начавшую его бить дрожь. – Что дальше? Вы прекрасно знаете, что дальше.
Все присутствующие в комнате, доселе занимавшиеся каждый своими делами, теперь обернулись и с интересом следили за происходящим. Николай Сергеевич предпринял очередную попытку успокоиться, и, кажется, ему это отчасти удалось.
– Так вот, – продолжил он размеренным голосом, явно сдерживая себя, чтобы вновь не сорваться на эмоции, – Пришел я сегодня в «Профи-Т», чтобы переговорить с директором насчет скидок, а он говорит, что сделал для нас все, что мог, и дальнейшее снижение невозможно. Ну так вот, – Николай Сергеевич перевел дух. Видно столь длинная фраза далась ему с большим трудом. Затем он продолжил. – Тогда я решил действовать через владельцев. Если, говорю, Вы не можете мне сделать скидку, дайте мне контакты владельцев, я попробую договориться с ними.
– И что же Вам ответили? – невинно поинтересовался Углов.
Николай Сергеевич сверкнул на него глазами, – Постарайтесь меня не перебивать. Так вот. Он мне, конечно, ничего не сказал. Но, вы меня знаете. Я обратился к своему знакомому, который работает в налоговой, и он мне продиктовал данные учредителя. Кстати, он там единственный владелец, – Николай Сергеевич обвел глазами комнату, явно предвкушая какой эффект произведут его дальнейшие слова.
– Ну, ну, продолжайте, – подтолкнул Романова Андрей Владимирович, – Нам всем очень интересно.
Николай Сергеевич бросил на своего директора уничтожающий взгляд. – А зовут этого владельца, – для большего эффекта Романов сделал небольшую паузу, – Зовут его Углов Андрей Владимирович, – он обвел взглядом окружающих: Юля от удивления раскрыла рот, и переводила свой взгляд поочередно, то на одного, то на другого начальника; Антон во все глаза смотрел на Углова, видимо ожидая его объяснений; Саша ничем не выдавала своих эмоций, сидя неподвижно, и глядя прямо перед собой в светящийся экран монитора.
– Ну и что? – спросила, вдруг Александра, вставая, и выключая монитор. Она начала неспешно собираться домой.
– Что значит «Ну и что»? – не понял Николай Сергеевич.
– Ну, допустим, Андрей Владимирович открыл свое дело. Так что же тут криминального.
– Что значит, «допустим»? – закипятился опять Романов, – Когда это установленный факт. И потом, вы что действительно не понимаете, что здесь криминального? – Он сверлил Захарову испытующим взглядом.
– Не понимаю, – искренне ответила Саша. – Может, объясните?
– Вам другие объяснят. – Николай Сергеевич окинул злобным взглядом присутствующих сотрудников и вышел из комнаты. Уже стоя на пороге, он оглянулся к Углову, – И Вам тоже, Андрей Владимирович, объяснят, – выходя он хлопнул дверью.
– Хватит вам сидеть, рабочий день уже закончился, – обратилась Саша к застывшим ребятам. – Давайте домой собираться. Андрей Владимирович, Вы меня проводите?
Углов кивнул. Антон с Юлей начали молча прибирать свои рабочие места.
– Ну, вот, кажется, и все, – Андрей Владимирович окинул взором уже начавшие редеть кроны деревьев.
– Да, осень, – согласилась, уловив его взгляд, шедшая рядом Александра.
– Да я не об этом, – с досады Углов пнул попавшуюся под ноги жестяную банку, и та, блямкая и подпрыгивая, покатилась вдоль усыпанной желтыми листьями дорожки.
– А о чем?
– Теперь все поэту нашему доложит, – Андрей Владимирович еще раз пнул ту же банку.
– Это уж к бабке не ходи, – подтвердила Александра. Видя, что директор намеревается в третий раз пнуть ни в чем не повинную банку, она потянула его за рукав, и заставила сменить траекторию. – Оставьте ее в покое.
– И что же теперь делать? – теперь Андрей Владимирович нашел развлечение в том, чтобы шуршать опавшей листвой.
– Как что делать? Работать, – Саша неодобрительно посмотрела на запылившиеся ботинки своего директора, и тот, поняв ее выразительный взгляд, перестал ворошить шуршащий под ногами желто-оранжевый ковер.
– Ты думаешь, меня Сенин оставит?
– Думаю, нет. Думаю, что вам теперь придется открывать свое рекламное агентство, – она посмотрела на него, а он, остановившись, – на нее.