Глава XII. Осень
Крупная дождевая капля, звонко щелкнув по козырьку бейсболки, разлетелась на тысячу маленьких брызг, оставив на месте своего падения небольшое темное пятно. Андрей Владимирович поднял голову, и тут же вторая капля ударила его по щеке, и, подобно слезе, скатилась влажной змейкой по шее за воротник. Углов торопливо опустил голову и прислушался. Еще недавно, гулявший среди крон ветер, стих. Деревья, которые до этого оживленно перешептывались, склоняя поочередно друг к другу свои побуревшие макушки, словно передавая из уст в уста некую неведомую тайну, теперь затихли. И стояли молчаливые и неподвижные, обступив путника сплошным тесным кольцом, и смотрели сверху вниз, словно решая, что теперь делать со случайно забредшим к ним человеком. Не слышно было ни шелеста листвы, ни птичьих голосов, ни других звуков, обычно наполнявших воздух слаженной симфонией лесной жизни. Только тут и там высоко вверху, а порой совсем рядом раздавались пока еще редкие щелчки падающих капель. Начинался дождь. «Вот только дождя нам и не хватало», – Андрей Владимирович натянул на голову капюшон защитного цвета ветровки и огляделся по сторонам. Он стоял на самом краю глубокого лесного оврага, заросшего по дну высокой, в человеческий рост, травой, и густо заваленного толстыми поваленными деревьями. Сапоги его и правая сторона старых темно-синих джинсов были густо измазаны густой черно-коричневой грязью – результат падения в овраг. Там же далеко внизу теперь валялось разбившееся вдребезги красное пластмассовое ведро. «Ничего себе, сходил за грибочками» – Андрей Владимирович вытер испачканные землей руки о влажную листву ближайшего к нему куста орешника. Вот уже три часа он бродил по лесу, желая отыскать обратную дорогу, но все безрезультатно. А ведь все так славно начиналось.
На место они приехали с женой часов в десять – начале одиннадцатого. Поставив машину в густой невысокий соснячок, росший в полукилометре от трассы, так, чтобы ее не было видно с дороги, они взяли ножи, ведра, и углубились в лес. Стоял октябрь. Самая его середина. Пожалуй, лучшее грибное время. Шедшие, чуть ли не через день дожди, также должны были способствовать обильному грибному урожаю, что косвенно подтверждали и городские рынки, сплошь заваленные лесными дарами. Андрей с Катей постепенно отдалялись от машины, каждый стараясь найти гриб первым. Но, то ли вездесущие грибники уже до них выкосили все грибные угодья, то ли место было выбрано не совсем удачно, но вопреки ожиданиям, грибы не находились. Спустя минут двадцать бесплодных поисков Катя выразила желание вернуться к машине, чтобы поискать более удачное место, а Андрей, не желая признавать своей ошибки, решил попытать счастья на противоположной стороне оврага, где виднелся светлый прозрачный лесок, и куда, может быть, еще не добрались грибные охотники.
– Ты только не долго, – предупредила его жена. – А то я буду волноваться.
– Да я сейчас, только переберусь на ту сторону, и, если ничего не найду, сразу вернусь.
– А если найдешь?
– А если найду – позвоню, и буду ждать тебя на той стороне.
На том и разошлись. Андрей Владимирович, ежесекундно рискуя оступиться на влажном, усыпанном прелыми листьями, склоне, хватаясь за ветви кустарников и стволы деревьев, продираясь сквозь сплетение трав и упавших стволов, с трудом спустился на самое дно оврага, где неожиданно для себя обнаружил неширокий, но достаточно глубокий ручей. Перебраться через него вброд в коротких резиновых сапогах нечего было и думать, и Андрей Владимирович не нашел ничего лучше, как пойти вправо, вниз по течению, рассчитывая при первой же возможности перебраться на другую сторону. Спустя некоторое время он, как и ожидал, обнаружил упавшее через ручей дерево, достаточной толщины, чтобы по нему мог пройти человек. Поднявшись чуть вверх по своему склону, он с некоторым усилием забрался на ствол, толстый конец которого покоился на довольно высоком пне. Попрыгав, и убедившись в надежности импровизированного моста, цепляясь как за перила за высохшие ветви поваленного дерева, он осторожно начал перебираться на другую сторону, отметив про себя, что его жена вряд ли захочет и сможет повторить этот довольно опасный путь. Перейдя ручей, Андрей Владимирович еще некоторое время шел по стволу, пока тот не стал настолько тонким, что на нем уже с трудом удавалось сохранять равновесие. Тогда, найдя удобную площадку, Андрей Владимирович спрыгнул со ствола и то и дело, поскальзываясь и оступаясь, выбрался на противоположную сторону оврага. Вопреки его ожиданиям лес здесь не был ни светлым, ни редким. Высокие деревья стояли сплошной плотной стеной, а все пространство между ними занимал непроходимый кустарник и густой валежник, не давая возможности зайти внутрь. Влево, вдоль склона только что преодоленного оврага, шла еле заметная тропинка, и Андрей Владимирович решил пойти по ней, надеясь, что ему рано или поздно удастся найти грибное место. Действительно, через некоторое время он обнаружил растущий прямо на тропинке красноголовый подосиновик, что говорило о том, что грибники еще сюда не забредали. Потом еще два, а потом еще один. Так, никуда не сворачивая, он умудрился насобирать невдалеке от тропинки с треть ведра, втайне надеясь вернуться к своей жене в роли победителя с полным до краев ведром. Постепенно тропинка стала забирать вправо, а местность пошла под уклон, так, что Андрей Владимирович скоро снова оказался на дне оврага, где также обнаружил ручей, но текущий уже в другую сторону. Пройдя вдоль по его течению, он тем же способом перебрался на другую сторону, и взобрался по крутому склону наверх. Выбравшись из оврага, он снова углубился в лес. Пройдя некоторое расстояние, и не найдя абсолютно никаких грибов, он уже решил возвращаться, когда услышал впереди себя смутный шум воды. Влекомый любопытством, он поспешил на шум, и, спустившись в очередной овраг, обнаружил на его дне довольно широкий поток, перепруженный бобровой плотиной. Притаившись, Андрей Владимирович некоторое время наблюдал за действиями двух бобров, аккуратно и методично штопавших свое детище. Городской человек может редко наблюдать такие откровения живой природы, поэтому все ему было интересно, все в новинку. Наконец, в достаточной мере насладившись увиденным, он пустился в обратный путь. Чтобы сократить время, Андрей Владимирович решил не повторять всех своих зигзагов, а, приблизительно сориентировавшись, как ему подсказало его внутреннее чутье, взял прямое направление. Выбравшись из оврага с бобровой плотиной, он по диагонали пересек участок леса и, как и ожидал, обнаружил второй овраг, а на его дне поваленное дерево. Правда, Андрей Владимирович не учел, что теперь ему придется взбираться на ствол с его тонкой стороны, что было сделать совсем непросто. Потратив массу усилий и просыпав половину грибов, Андрей Владимирович все же взобрался на качающийся под ногами ствол. Не успел он обрадоваться, как обнаружил новую трудность. Теперь ветви дерева шли не по ходу, а были направлены ему в лицо. Цепляться за них было крайне неудобно, в то же время сами ветви то и дело норовили попасть ему в глаза, зацепить за ручку ведра, стараясь вырвать добычу из рук грибника. Кое-как перебравшись на противоположную сторону, Андрей Владимирович тяжело спрыгнул на землю, но коварный сырой склон сыграл с ним злую шутку. Ноги его поскользнулись, поехали назад, и он со всего маха ударился коленями о землю, в то же время ведро, которое он держал в правой руке, с силой треснулось дном о склон оврага, так что пластмассовая ручка с хрустом отломилась, вырвав из ведра куски пластмассы. Выругавшись на собственную невнимательность, на мокрый склон, и на производителя таких хрупких ведер, Андрей Владимирович начал долгий и мучительный путь наверх. Не желая оставлять с таким трудом добытые трофеи, он держал ведро за край одной рукой, в то время как другой старался уцепиться за ближайшие кусты. Когда, наконец, выбравшись из оврага, он огляделся и перевел дух, удивлению его не было предела. Вместо ожидаемого леса, и последнего оврага, через который ему предстояло перебраться, прежде чем предстать перед любимой супругой, он увидел перед собой вырубленную лесную делянку, уже начавшую зарастать молодой порослью. Не веря своим глазам, он прошел ее насквозь, все еще рассчитывая выйти к оврагу, хотя, может быть и в несколько другом месте, но местность была ровная, без малейших следов понижения. Начавшийся дальше лес отличался от того бурелома, через который ему пришлось продираться ранее. Кустов почти не было, деревья стояли широко, и под ними, то тут, то там виднелись коричневые шляпки подберезовиков. Поначалу Андрей Владимирович сорвал пару штук, но тревожное, пока неосознанное чувство гнало его вперед, так что вскоре он перестал обращать внимание на грибное изобилие. Он прошел еще немного вперед, потом вернулся назад, забрал чуть левее, и снова попробовал отыскать последний овраг. Спустя какое-то время бесполезных блужданий и кружений он вдруг внезапно осознал, что уже не идет, а почти бежит, не разбирая дороги, продираясь напрямую сквозь густые заросли кустов. Руки его были в грязи. В волосах, серой паклей, застр