– Да ладно тебе, я же не нарочно.
Катя начала пристраивать фотоаппарат на капоте машины.
– Ну, что ты опять задумала? – Андрей Владимирович следил за безуспешными попытками жены установить аппарат на наклонной поверхности. – Ты тряпку под него положи, – наконец подсказал он начинающему фотографу.
Последовав совету мужа, Катя с трудом навела объектив на Андрея и взвела рычажок задержки спуска. – Хочу вместе с тобой сфотографироваться, чтобы все еще увидели, какая у тебя жена чистюля.
Андрей Владимирович улыбнулся и расставил руки, – Ну иди ко мне.
– Нет, ты руками меня не трогай, я лучше сзади тебя встану.
Катя подбежала к мужу, и, встав у него за спиной, оперлась руками на его плечи. Но, то ли поскользнувшись на одном из кусков грязи, она надавила чересчур сильно, то ли Андрей Владимирович сидел не очень устойчиво, только от неожиданной нагрузки он потерял равновесие, и Катя по инерции перекувыркнулась через голову и распласталась у него на коленях. «Щелк», раздался звук спускаемого затвора. Андрей Владимирович наклонился, и нежно поцеловал жену в губы, оставив на ее лице следы грязи. Катя вырвалась из его объятий, и, вытирая на ходу лицо, бросилась к машине.
– Ну, куда ты опять?
– Все, ты тоже не рассиживайся, ехать пора.
Почистившись, и немного приведя себя в порядок, горе грибники отправились в обратный путь. Всю дорогу Андрей Владимирович в лицах рассказывал жене о своих злоключениях, описывая в красках свои чувства и переживания. Катя в ответ то охала, то смеялась, вставляя иногда остроумные замечания.
– Вот так и осталась бы без мужа, в расцвете лет, – закончил он свой рассказ.
– Видно не судьба, – с сожалением в тон ему поддакнула Катя.
– Жалеешь, что вернулся? – с наигранной обидой в голосе поинтересовался Андрей.
– Да нет, наверное, не жалею, – подумав, серьезно ответила Катя. И посмотрев лукаво на мужа, добавила – А давай в следующие выходные опять за грибами поедем. Только подальше, а то тут все уже оборвали, – они посмотрели друг на друга оценивающим взглядом и рассмеялись.
Андрей Владимирович сидел на своем рабочем месте спиной к окну. Мягкие лучи осеннего солнца разливались по спине приятным теплом. Перед выходными он решил немного прибрать на своем столе, слишком уж много бумаг скопилось в последнее время. Собрав и просмотрев разбросанные документы, он сложил часть из них в две более или менее аккуратные стопки, а остальные, предварительно порвав, выбросил в стоящую под столом урну. Покончив с документами, Андрей Владимирович принялся двигать по поверхности стола письменные приборы, стараясь привести их взаимное расположение к некой гармонии. Наконец, по-видимому, удовлетворившись результатами своей работы, он откинулся на высокую спинку кожаного кресла и еще раз окинул взглядом лакированную поверхность большого рабочего стола. Его взгляд упал на фотографию в тонкой серебристой рамке. На фотографии Андрей Владимирович был запечатлен вместе с женой: он сидел на земле, поджав под себя ноги, а Катя лежала на его коленях, обхватив его руками за шею. Поражала в портрете не композиция, и даже не выражения лиц – у Андрея Владимировича испуганное, а у Кати радостное, поражала динамика кадра. Несмотря на статичность поз, казалось, что весь портрет пронизан движением и настроением. Удивленно-испуганное лицо Андрея Владимировича контрастировало с восторженно-счастливыми Катиными глазами. А ее тело казалось, не покоится у него на коленях, а как бы парит в воздухе. Все это заставляло практически всех посетителей данного кабинета после мимолетного взгляда на фото, еще раз возвращаться к нему, внимательно рассматривая малейшие детали. Хозяин кабинета знал эту особенность фотографии и с удовольствием ждал момента, когда очередной посетитель застывал на несколько секунд, стараясь понять, что не так с этим портретом. Вот и сейчас, обратив внимание на фотографию, Андрей Владимирович в очередной раз попал под магию снимка. – Интересно, сколько же времени прошло? Три года? Четыре? – Андрей Владимирович всмотрелся в выцветшие оранжевые цифры в углу фотографии. – Неужели шесть? Надо же, как время летит.
Углов еще раз вспомнил историю этого снимка: поездку за грибами, беспорядочное блуждание в лесу, внезапную панику, возникшую тогда в его голове, тревожные глаза жены. Казалось-бы всего лишь один не очень примечательный день из жизни, но именно его он почему-то помнил особенно отчетливо. Именно он всплывал в его снах каждый раз, когда Александр Владимирович стоял перед трудным выбором принятия решения. Куда повернуть: направо, налево, или может идти прямо через все преграды и буреломы, встающие на пути? Только вот в случае, если направление выбрано неверно, в жизни нельзя вернуться назад, пройдя в обратном направлении по своим следам проделанный путь, нельзя отменить плохие поступки или неверные решения. Исправить, да, иногда можно. Сделать, как было изначально – никогда.