Даже если бы мы оказались в отчаянном положении, даже если бы диктатура мобилизовала тысячи солдат и бросила их против нас, мы никогда не пожертвуем теми принципами, которые являются основополагающими для нашего понимания кубинской революции.
Эти принципы изложены в Манифесте Сьерра-Маэстры.
Обойти в документе о единстве вопрос об отрицательном отношении к всякого рода иностранному вмешательству во внутренние дела Кубы - означает в патриотическом плане равнодушие и трусость.
Заявление о том, что мы противники вмешательства, означает не просто просьбу не вмешиваться во внутренние дела во имя революции, поскольку в противном случае был бы дискредитирован не только наш суверенитет, но и принцип, затрагивающий интересы всех народов Америки; это в равной мере означает также и требование не оказывать помощь диктатуре путем посылки самолетов, бомб, танков и другого современного оружия, благодаря чему ей удается удерживать власть. В результате такой вооруженной помощи Батисте никто, за исключением крестьян Сьерра-Маэстры, так сильно не страдает, как мы. Наконец, осуществление принципа о невмешательстве во внутренние дела само по себе уже означало бы свержение тирании. Неужели мы будем настолько наивны, чтобы не потребовать прекращения помощи Батисте? Или так неискренни, что будем тайком просить кого-то таскать за нас каштаны из огня? Или так слабы, чтобы не отважиться и слова сказать по этому поводу? Как же мы сможем называть себя после этого революционерами и, подписывая документ о единстве, льстить себя надеждой, что это событие исторической важности?
В этом документе отсутствует пункт, в котором
говорилось бы о том, что военная хунта в любом виде неприемлема для временного управления республикой.
Замена Батисты военной хунтой была бы губительной для нации, тем более что существует обманчивая иллюзия, будто кубинскую проблему можно решить путем устранения диктатора. Отдельных недостойных граждан, принимавших активное участие в событиях 10 марта[18] и теперь отмежевавшихся от них, возможно в силу их непомерного честолюбия и безграничной любви к дубинке, - и устроило бы подобное решение проблемы, но это было бы только на руку врагам прогресса нашей страны.
Ведь вся история Америки свидетельствует о том, что военные хунты всегда приводят к установлению неограниченной власти; худшим из зол, когда-либо обрушивавшихся на этот континент, является укоренение военных каст в странах, которые воюют меньше, чем Швейцария, но в которых генералов больше, чем в Пруссии. Одним из самых сильных стремлений нашего народа в этот критический момент, когда решается вопрос, станет ли Куба на путь демократии и создания республики или на многие годы она сойдет с этого пути, является желание сохранить управление страной гражданскими как самый важный завет своих освободителей, сохранить традицию, которая родилась в ходе этой героической освободительной борьбы и которая будет нарушена в тот самый день, когда военная хунта возглавит республику (этого никогда не пытались делать наши даже самые знаменитые генералы времен освободительной борьбы). Если все это так, то до каких же пор мы будем обходить молчанием такой важный вопрос и заниматься самоотречением, боясь задеть чувствительные струны, больше воображаемые, чем реальные, в честных военных, которые могли бы помочь нам? Разве не ясно, что только своевременное и правильное решение могло бы вовремя предотвратить опасность создания военной хунты? Появление же такой хунты привело бы лишь к бесконечному продолжению гражданской войны. Ну что же. Мы без колебаний заявляем: если место Батисты займет военная хунта, "Движение 26 июля" будет решительно продолжать освободительную борьбу. Лучше отдать все силы борьбе сегодня, чем завтра снова быть обреченными на невыносимые страдания.
Нам не нужна ни военная хунта, ни марионеточное правительство, являющееся игрушкой в руках военных! Штатские - руководить скромно и честно, военные - в свои казармы! И каждому выполнять свой долг!