То же самое относится к институтским и университетским преподавателям и профессорам. Следовало бы очень тщательно отбирать университетских ректоров и деканов. Преподаватели немецких институтов и профессура университетов, склоняясь перед любой властью, показывали не лучший пример по сравнению со многими простыми школьными учителями.
Задачу перевоспитания взрослых немцев можно выполнять на тех же принципах, что и перевоспитание молодежи. Следовало бы широко публиковать данные об ужасах войны. (Две лучшие антивоенные книги, содержавшие только документы и фотографии, были запрещены и переработаны на макулатуру в Германии за десять лет до прихода нацистов к власти. Фильм «На западном фронте без перемен» был запрещен в 1930 году, за три года до Гитлера, членами правительства, теперь беженцами, которые обязательно попытаются после Гитлера опять попасть в правительство).
Книги с документами, фактами, фотографиями должны вскрыть всю бессмысленность уничтожения белой расы из простой жажды власти. Благодаря фактам, вина нацистской Германии и ее покровителей, ужасы, к которым привел нацизм, нищета, голод и гибель миллионов должны врезаться в память.
Враги демократии снова попытаются взвалить вину за беды, сопровождающие войну, на правительство, которое признает свою несостоятельность. Очень важно с самого начала противодействовать этому.
После Первой мировой войны демократические вожди Германии получали очень мало поддержки от стран-победительниц. Напротив, с ними часто обращались так, словно они — побежденные генералы, виновные в войне. Это отношение сразу же стало мощным орудием пропаганды их противников. Новое демократическое правительство Германии будет нуждаться не только в контроле, но и в помощи — в борьбе против внутренних врагов.
Огромное препятствие для развития демократии было создано в Германии после Первой мировой войны юристами и адвокатами, судами, прокурорами и т. д. Большинство из них — бывшие офицеры и члены националистических студенческих объединений. Они были независимы, по большей части реакционны и делали все, что было в их власти, чтобы поддержать свои круги. Вскоре повсюду стало известно, что настоящий убийца обычно отделывался легким (пусть даже и каторжным) наказанием (ввиду своих благородных мотивов и любви к родине), в то время как любой демократ и левый считался самым обыкновенным криминальным элементом, достойным самого строгого наказания. Это обстоятельство вдохновляло нацистские шайки на террористические преступления любого толка задолго до 1933 года; они знали, что всегда отделаются легким испугом. Честные суды и судьи подвергались угрозам, а их решения зачастую отменялись реакционными судами вышестоящих инстанций.
Здесь будет необходим жесткий контроль и, возможно, изменение определенных положений конституции. То же самое относится к реакционным студенческим объединениям. Они пользовались большим влиянием, потому что каждый их член всегда оставался их членом (пассивный статус) и поэтому они были организациями, включавшими и восьмидесятилетних — высоких правительственных чиновников, и самых юных студентов; они поддерживали друг друга, выбирали на важные посты в обществе только членов своих объединений и имели большое влияние в университетах, а позднее во всех сферах академической (если речь шла об университетском образовании) и общественной жизни (право, высшая школа, университеты и т. д.).
Недостаточно просто разрушить эти связи, чтобы уничтожить их круги. Правительство должно гарантировать, что университетское образование не является привилегией тех классов, которые могут за него заплатить, а благодаря его поддержке и всесторонней помощи распространяется и на способных, демократически настроенных молодых людей (стипендии, освобождение от налогов, вечерние курсы). После первой войны было несколько робких попыток (народные институты и т. д.), которые, однако, были совершенно неудовлетворительны.
Если в Германии после войны будет несколько десятков тысяч полицейских, то их и особенно их начальников надо будет отбирать с большой тщательностью. Германии и Пруссии дважды удавалось после поражений увеличить численность разрешенной армии только за счет ежегодной демобилизации десятков тысяч подготовленных солдат и призыва новых рекрутов, что создало постоянно растущее число резервистов.
Побежденная, оккупированная страна легко становится страной ненависти. Мелкие ошибки могут очень быстро стать оружием пропаганды. (Вспомним ввод темнокожих французских частей в Рейнскую область после предыдущей войны). А ненависть — одна из основ войны.