«Жизнь негодяя» Вячеслава Пьецуха:
«иронический авангард»
Героем рассказа «Жизнь негодяя» (1989) Вяч. Пьецуха (1946–2019), прозаика, отнесенного к разряду представителей «иронического авангарда» (Н. Иванова)[139], становится Аркадий Белобородов, «жизненные координаты» которого обозначены следующим образом: «проживал в Москве, поблизости от Преображенской площади, на улице Матросская тишина» (с. 4)[140], «родился в 1954 году, когда от нас ушел Садриддин Айни, когда вся страна отмечала трехсотлетие воссоединения Украины с Россией и 125 — ю годовщину гибели Грибоедова, когда только что появилась кинокомедия „Верные друзья“, вступила в строй первая атомная электростанция, открылась Всесоюзная сельскохозяйственная выставка, началось освоение целинных и залежных земель, когда во главе ВЦСПС стоял Шверник, никого не удивляли такие газетные заголовки, как „Против застоя в научной работе“, а литературная критика была подведомственна Министерству юстиции» (с. 4–5).
Место и время появления (рождения и существования) героя обозначены автором иронически тонко и вместе с тем исторически точно. Герой — не провинциал, а москвич, типическая («центрально — государственная») составляющая биографии персонажа задается изначально. Адрес проживания — улица Матросская тишина (ставшая особенно известной после событий государственного «путча») — служит авторским намеком на близость КПЗ — тюремного ареала, по — своему «типических» обстоятельств, в которых пребывает «типический» герой советской эпохи. Близость Преображенской площади — не только топографическая точка, но и намек на условия социального вызревания героя. Характероформирующие составляющие образа — типа и границы его жизненного социума очерчены знаково и знаменательно. Писателем создается портрет «вечного» негодяя, но сформированного конкретной эпохой советских 1950 — х, годами ослабевающего тоталитаризма и начинающейся «оттепели».
Установка на типичность героя — осознанная задача автора. Пьецуху свойственно выводить типы («категории», «явления», «семейства»), а не создавать динамические характеры. Неслучайно «Жизнь негодяя» начинается с пассажа о «негодяях как таковых» (с. 4):
«Негодяй негодяю рознь. <…> Бывают негодяя мысли, негодяи побуждения, негодяи дела, негодяи образа жизни, те, которые сами себе враги, нечаянные негодяи, негодяи из идейных соображений, наконец, есть еще работники метеорологической службы, которые, если вдуматься, тоже порядочные негодяи; но самая вредная негодяйская категория, стоящая даже несколько в стороне, это, так сказать, вечные негодяи, которые неизвестно откуда берутся и поэтому вряд ли когда — нибудь будут истреблены» (с. 4).
Именно к ним и относит автор своего героя.
Уже в самом начале рассказа автор сознательно подчеркивает «обыкновенность» (компонент «вечности») героя: в детстве он был «обыкновенный ребенок», в юности — «обыкновенный юноша» (с. 5). Далее («в первой молодости») нарратор диагностирует «изначальные негодяйские признаки» героя, которые проявляются в том, что «Аркаша целые часы пролеживал на диване, ковыряя мизинцем в носу, и заинтересованно разглядывал потолок» (с. 5). Лежание на диване, несомненно, позволяет приобщить Аркашу к «вечности», а именно к вечному типу русской классической литературы, к обозначающейся параллели с Обломовым, для которого «лежание не было ни необходимостью, как у больного или как у человека, который хочет спать, ни случайностью, как у того, кто устал, ни наслаждением, как у лентяя: это было его нормальным состоянием» (с. 11)[141].
По поводу лежания своего героя на диване Пьецух замечает: «Наблюдая его в такие часы, можно было предположить, что его одолевают либо серьезные мысли, либо лирические воспоминания, но в действительности его одолевало совсем другое, а именно тупое, но чрезвычайно приятное состояние неги» (с. 5). Последнее слово — сигнал уже само по себе интертекстуально и снова отсылает к Гончарову: к «голубиной нежности» Обломова, к чертам, «казалось, слишком изнеженным для мужчины» (с. 10). Очевидно, что в «биографических пунктах» (с. 5) Пьецух намеренно ориентируется на «вечный образ» Обломова, едва ли не в тех же деталях, чуть ли не теми же словами обозначая этапы формирования характера своего героя.
139
См. также:
140
Здесь и далее цитаты из рассказа Вяч. Пьецуха приводятся по изд.:
141
Здесь и далее цитаты из романа И. Гончарова приводятся по изд.: