Следующая группа бронзовых орудий — шилья. В Закавказье они представлены единичными находками с энеолитического периода. Но в эпоху ранней бронзы они получают широкое распространение — эти орудия обнаружены почти во всем ареале куро-аракской культуры (Абесадзе Ц.Н., 1969, с. 129; Кушнарева К.Х., Чубинишвили Т.Н., 1970, с. 116; Хачатрян Т.С., 1975, рис. 15). Повсеместно шилья отличаются в общем одинаковой формой (все они четырехгранные) и близкими размерами (длина их до 5–6 см).
К числу единичных находок относится бронзовое долотовидное оружие, обнаруженное, в частности, в поселении Квемо Араниси (Глонти М.Г., 1982, с. 410). Оно отлично по форме и размерам от подобных орудий, представленных в комплексах майкопской культуры.
Отдельную группу изделий составляют кинжалы и ножи-кинжалы (табл. 12, 43, 54–62). Большая часть их относится, конечно, к предметам вооружения, но отдельные использовались и как орудия труда. В частности, таковым может считаться обнаруженный в погребении 10 Эларского могильника бесчеренковый нож-кинжал (Ханзадян Э.В., 1979, рис. 71). Аналогичные ножи-кинжалы в Закавказье больше неизвестны, но они встречены в отдельных раннемайкопских комплексах Северного Кавказа (Мунчаев Р.М., 1975, рис. 41).
Плоские кинжальные клинки с коротким черенком довольно многочисленны и происходят как из Закавказья (Элар, Степанакертские курганы, Хизанаантгора, Квацхелеби, Амиранисгора и др.), так и Северо-Восточного Кавказа (Луговое), Восточной Анатолии (Караз) и Северо-Западного Ирана (Яниктепе, Геойтепе К). Короткие кинжалы являются ранними, они подтреугольной и листовидной формы (табл. 12, 43, 60–62). Сравнительно поздние удлиненных пропорций, снабжены иногда продольным ребром (табл. 12, 56–59). Серия таких кинжальных клинков происходит из Элара (Ханзадян Э.В., 1970, рис. 68, 69, табл. VII, 8-12). Там найден и обломок кинжала с металлической рукояткой (Ханзадян Э.В., 1979, рис. 47). Различные типы кинжалов оказались представлены и в курганах Сачхере. Наряду с кинжальными клинками простых форм здесь (на Царцисгора и в Корети) обнаружены и два кинжала с литыми бронзовыми рукоятками (табл. 12, 54, 55), покрытыми рельефным орнаментом (Джапаридзе О.М., 1961, с. 263, рис. 32). Отметим, кстати, что кинжал с бронзовой рукояткой происходит также из могильника майкопской культуры у ст-цы Новосвободной, а в Квацхелеби найден глиняный сосуд с рельефным изображением подобного кинжала.
В Закавказье сделаны находки и другого вида вооружения. Это массивные бронзовые наконечники копья (Джапаридзе О.М., 1961, рис. 33; Махмудов Ф.А. и др., 1968, рис. 5, 8). Они двух вариантов — со сплошным круглым черенком, загнутым крючком (табл. 12, 41–42, 44), и с резко отделенным от круглого черенка четырехгранным насадом (табл. 12, 45–50). Известно уже более десяти таких экземпляров. Большинство находок в Закавказье не связано с комплексами. Укажем на два памятника эпохи ранней бронзы в Азербайджане, где они найдены. Это курган 9 в Гобустане, откуда происходит ромбовидный наконечник копья с черенком (Мурадова Ф.М., Рустамов Д.Н., 1971, с. 390). Еще два бронзовых копья обнаружены в курганах у с. Тельман Астаринского р-на Азербайджана (Махмудов Ф.А. и др., 1968, рис. 5, 7, 8). Один из них достигает в длину 27 см, в том числе длина лезвия 15,5 см. По середине лезвия проходит ребро, а черенок разделен на две части — четырехгранный шип и утончающийся к основанию лезвия округлый стержень (табл. 12, 49). Второе копье (длиной 14 см) имеет короткое перьевидное лезвие и длинный стержень (табл. 12, 48).
На Кавказе аналогичные наконечники копья найдены еще в Дагестане (Чиркейское поселение) и в Прикубанье (курганы у станиц Новосвободной и Псебайской). Они представлены в значительном количестве в переднеазиатских комплексах и являются, в частности, одной из древнейших форм металлического оружия в Шумере. Прототипами кавказских наконечников копья послужили, вероятно, именно шумерские образцы. В подражание им копья стали изготовлять и на месте, в Закавказье, о чем свидетельствует литейная форма для заготовки копья (табл. 12, 72), обнаруженная в Амиранисгора (Кушнарева К.Х., Чубинишвили Т.Н., 1970, с. 125, рис. 40, 13).