Вопреки моим ожиданиям, съемки с последующим пост-продакшеном «отожрали» остатки августа, и финальную копию фильма я получил в руки только 24 числа, вечером продемонстрировав ее бате и Рику-сану. Итоговая смета получилась чуть больше трех тысяч долларов. Чико попыталась было посмотреть с нами, но сбежала на трясущихся ножках спустя пятнадцать минут, заявив, что «вовсе и не страшно, пойду лучше «Гарри» перечитаю» — я таки напечатал первый том. В издательства пока не отправляли, но у всех «причастившихся» книжка вызвала бурный восторг. Посмеявшись, продолжили просмотр. Под конец фильма пропотели и побледнели даже мужики, из чего я сделал вывод, что мне удалось не потерять дух оригинала. Посовещавшись с Рику-саном, батя решил снять на вечер один из залов какого-нибудь кинотеатра, позвав туда всех причастных к съемкам, парочку коллег и представителя местной сети видеопроката — в кинотеатры «Проклятие» совать побоялись, но, в случае одобрения «видеопрокатчика», попробуем выпустить на кассетах, прокрутив рекламу — ее я предусмотрительно отснял и смонтировал, по паре местных кабельных каналов.
Глава проклятия (13). Бонус.
В последнее воскресенье августа в кинотеатр, украшенный постером с бледной, немного перерисованной рожицей Сатоши-куна, набился оживленный народ в лице «актеров» и их семей. Почтил нас присутствием и Такерада-сама в компании своей «официальной» жены и парой чиновников рангом поменьше — куда главе городского совета без свиты? Соотечественников решил не звать — мы-таки «выбили» им рабочие визы, Федора взяли на стройку — там язык не нужен, а Людмила умудрилась устроиться играть на аккордеоне в какой-то ансамбль — партитуры штука международная. Само собой, обоих я записал на языковые курсы. К моему удивлению, в «заботе» принимал деятельное участие Сэки-сан, явно положивший глаз на Людмилу. Не знаю, что у нее в голове, но его неуклюжие ухаживания она принимала вполне благосклонно. План-максимум — оставить обоих соотечественников в Японии насовсем. Чего им в рушащейся стране ловить? Кроме того, из «важных» присутствовали так же наш классный руководитель, директор Ока-сенсей и завуч-куратор Такеши, к моему удивлению сразу согласившийся сыграть детектива.
Подождав, пока все рассядутся, вышел к экрану, поблагодарил всех за участие и визит, низко поклонился и уселся в первый ряд — весь сеанс буду активно крутить башкой, отслеживая реакцию зрителей. Слева от меня уселась Хэруки, а справа, на правах главной звезды, волнующийся Сатоши-кун со своей мамой.
[Фильм — «Проклятие» образца 2002 года. https://www.kinopoisk.ru/film/57252/ Таймкоды описываемых сцен будут даваться в квадратных скобках]
На экране появился кусающий окровавленные пальцы небритый Рику-сан — уговорить его отпустить многодневную щетину было непросто, но у меня получилось. Трясущиеся кадры сменяют друг друга, и вот он хватает за шкирку временно перекрашенного Сакамото-сана [0.0.48] — прости, котик, пока я жив, никакого больше сухого корма — только лучшие сорта влажного и рыбка. Рисующий всякое Сатоши-кун профессионально убегает в шкаф, из чего зритель может сделать вывод, что насилие в этой семье — не редкость. Лежащая в ванне Есикава-сан вполне достоверно играет «труп».
В роли «Центра социальной защиты» выступает офис «Хонды». В роли Рики — наша староста Кейко — у нее подходящая прическа. Задание ей выдает Сэки-сан.[0.2.33]. В эпизодической роли — Иоичи.
Кейко находит дом Такунага, заходит, видит срач и качающуюся люстру — стоящий на лестнице рядом с оператором я толкнул ее палкой [0.4.48].
Мама Есикавы-сан водит рукой по мутному стеклу — пришлось нанять человека, который вставит такое. Душераздирающий скрип, равно как и пронзительный возмущенный «мяв», взяли из предоставленной звукорежиссером библиотеки звуков. Кейко открывает дверь, и начинается длинная сцена взаимодействия со старушкой — благо они сразу нашли общий язык, и к концу съемок эпизода мама Есикавы-сан уже называла няшу-Кейко «внученькой». Сцена идет своим чередом, и ничего прямо «страшного» в ней нет до тех пор, пока Кейко не находит скомканную, рваную фотку семьи из пролога [0.7.47] — лицо Есикавы-сан вырезано, и зрители понимают, что дом — тот самый.