— И у тебя отлично получается, — Похвалил я. Кохэку саркастично фыркнула.
— Так что, извини, но твое предложение стать айдолом я принять не могу — это все равно, что плюнуть дедушке и маме в лицо.
— Понимаю и не осуждаю, — Кивнул я.
— Так что, когда Кейташи поймет, что спортивные успехи ему не светят, — Проявила она проницательность, — Пристрой его в теплое местечко! — Попросила она с ехидной улыбкой, — А я буду сидеть в огромном доме и баловать чудесных светловолосых детишек! — Мечтательно зажмурилась коварная Кохэку.
— Без проблем, — Улыбнулся я и спросил, — Скажи, а твой отец умеет рисовать раскадровки?
— Что это? — Не поняла Кохэку. Я объяснил, и она ответила: — А, с такой ерундой он справится запросто, — Махнула она рукой.
— Тогда познакомишь меня с ним? Для первого фильма раскадровки не нужны, но для следующих понадобятся. Твой отец ведь не откажется от подработки?
Кохэку оперлась локтями о стол и положила лицо на ладони:
— А тебя случайно не послали высшие силы?
— В каком-то смысле так и есть, — Хохотнул я.
— Какая невыносимо-унылая песня, можно я перемотаю? — Вдруг поморщилась она от «песни № 5», добавив себе симпатии в моих глазах.
Перемотали, послушали последнюю, реакция была на уровне «ну норм», перемотали кассету на начало. Хэруки «настоялась» и отправилась в душ, направив меня на кухню позавтракать, с хитрой улыбочкой пообещав сюрприз. Снедаемый любопытством, в компании Кохэку пошел туда, увидел на столе кастрюльку, поднял крышку и обомлел.
— Хэруки назвала это «борьсьць», — Потешно исказив название супа, пояснила Кохэку, — Она сказала, что тебе нравится всякое русское, вот и откопала где-то рецепт.
Похоже, умение готовить борщ передается половым путем.
— Будешь? — Спросил я Кохэку, наливая супчик в тарелочку побольше и вылавливая из кастрюли косточку. Это что, позвонок?
— Нет, я сыта. А вот чаю выпью, — Решила она.
Борщ оказался офигенный, а косточка — правильной. Ложку Хэруки предусмотрительно оставила на столе, поэтому я, с наслаждением дохлебав борщик, взял косточку и «выстукал» из нее на ложку костный мозг. Глядя, как я поглощаю желеобразную массу, Кохэку морщилась и слегка зеленела. Ой, да ладно тебе, азиаты же и не такое едят. Видимо, что-то личное.
— Понравилось? — Появилась в кухне Хэруки в своей изначальной, зеленоволосой форме.
— Я в полном восторге! — От души похвалил я ее и кинулся обнимать, — Как и от тебя!
— Больше я не буду менять цвет, — Пообещала она.
— Я люблю тебя любую, но такую все-таки чуть-чуть больше. Совсем немного! — Улыбнулся я ей.
— Тогда я тоже поем! — Решила Хэруки.
— Я что, подопытный кролик?! — Сымитировал я обиду.
— Эй, я вообще-то все еще здесь! — Прервала трогательный момент Кохэку.
Проводив подругу до дома, возвращаясь обратно, обсудили с Хэруки завтрашнюю поезду в Синай — на Танабату, и наткнулись на выгружающегося из такси деда. Облом! Мог бы поездить и подольше, старый хиккан! Поздоровались с Ринтаро-сенсеем, немного посовещались и решили попрощаться — Хэруки хотела обсудить с дедом его поездку, а я — получить люлей от бати за ночевку вне дома.
Люли немного смягчило мое вчерашнее предупреждение — воспользовавшись минуткой, когда Хэруки скрылась в ванной, я позвонил и предупредил Есикаву-сан — батя опять не ночевал дома — что останусь у друзей. Покаявшись и согласившись с тем, что надо предупреждать заранее, немного поговорил об Акире — батя «порадовал» новостью, что надежно прикрыл наши задницы, отправив доносы полиции, в школу и на работу Акире. Батя пообещал связаться с Синохарой-саном, чтобы убрать песни из ротации на радио, где их до сих пор время от времени крутили. Ну, отцу виднее, верно?
— А, фотки с фестиваля фейерверков уже готовы? — Заметил я копающуюся в фотках сестренку через открытую дверь ее комнаты.
— Готовы! Смотри, какая! — Протянула мне фотографию Чико. На ней — все мы: одетая в милейшую юкату в розовых тонах сестренка и одетые в традиционные кимоно мы с батей на фоне шикарного фейерверка. Увы, Хэруки с нами не ездила, но все равно было весело. Компенсируем Танабатой, куда мы поедем завтра вдвоем. Хорошо, что батя в наказание не «зарубил» поездку. Услышав звонок телефона, прошел на кухню и снял трубку. Звонил кто-то из школы, спрашивали отца. Немного мандражируя — надеюсь, планы не сломаются — позвал его и вручил трубку.
— Да, — Ответил он трубке, — Да, знает, причем на каком-то запредельном уровне, — Явно похвастался он каким-то из моих многочисленных навыков, — В отпусках, значит? — Длинная пауза, — Всего на пару часов? Хорошо, скоро будем, — Свернул он разговор и попрощался.