‒ Дэм...‒ брат вдруг посмотрел на меня абсолютно трезвыми глазами.
‒ Да?
‒ Откажись от свадьбы.
‒ Что?!
‒ Вы не сможете сделать друг друга счастливыми и будете несчастны всю жизнь. Откажись от свадьбы.
Я снова почувствовал бессильную ярость.
‒ Если бы все было так просто, ‒ усмехнулся я над самим собой. ‒ Мама сама не рада, что согласилась на это чертово соглашение двадцать семь лет назад. Тогда эта была просто шутка. Они были лучшими подругами и вместе оканчивали институт благородных девиц. Тогда дали друг другу клятву, что если у них будут дети, то породнится в будущем. Кто бы мог подумать, что через двадцать лет миссис Дерби вновь появится в ее жизни и потребует исполнения приговора. Так что я связан по рукам и ногам, брат мой.
‒ А она?
‒ Судя по ее реакции на меня, она тоже не в восторге.
‒ И как же она реагирует? ‒ в голосе виконта послышалось любопытство.
‒ Опускает глаза к полу, как только видит меня, словно боится встретиться со мной взглядом.
‒ И что ты планируешь делать?
‒ А что я могу!? Сегодня она приезжает на бал, который устраивает моя мама, и я должен буду объявить о нашей помолвке свету.
Глава 5.
Англия. Лондон XIX век. Городской дом маркиза Дерби.
Дневник Елены Соколовой.
‒ Ох, мисс, Вы великолепно выглядите! Герцог от Вас глаз не сможет оторвать. Хотя этот наряд и... ‒ служанка замялась.
Я подняла бровь.
‒ И?
‒ ...очень открыт, он... прекрасно подчеркивает все достоинства вашей фигуры.
Я улыбнулась. Что платье мне шло, я и так знала, но еще раз услышать тому подтверждение было приятно. Интересно, что сказала бы Софи, если бы узнала, что на мне нет корсета? Наверное, упала бы в целомудренный обморок. Нет, а что? Он очень неудобный и я решила сменить его на проверенный временем лифчик. Что это такое, объяснить девушке было невозможно, поэтому я и предпочла одеться на прием сама. Камеристке я лишь позволила уложить прическу. Хоть она и старалась говорить тихо, но ее бормотание все-таки долетало до моих ушей: "Девушка из благородной семьи"... "Одевается сама"... "Неприлично"... "Если бы маменька знала". Мне лишь оставалось делать вид, что я ничего не слышу.
Наконец пытка была закончена. Посмотрев на себя в зеркало, я осталась довольна. Волосы были собраны наверх в незатейливую прическу. Но образ был не завершенным.
‒ София, что там с драгоценностями?
‒ Все в вашей шкатулке, мисс.
‒ Дай мне тиару. Есть у меня такая?
‒ Конечно, мисс. Бриллиантовая. К ней в комплекте еще серьги прилагаются. Принести их тоже?
‒ Да. И, София... Где сейчас маменька?
‒ Маркиза приказала одеть Вас и проводить карете.
‒ Я готова, ‒ лукаво улыбнулась я. ‒ Не будем расстраивать маменьку.
Взяв из рук служанки накидку, перчатки, агенд и веер, я решительно шагнула к двери. Я была готова познакомиться с герцогом Торнтоном. Как только я подошла к экипажу, маркиза Дерби занятая собственной внешностью, даже не повернула головы в мою сторону. Лишь обронила:
‒ Садись в карету.
Трясясь, минут пятнадцать в карете, которая направлялась в особняк "объекта" я проклинала лондонские дороги. Напротив меня, сидели "мои" родители. Отец худощавый, элегантный, подтянутый. Со светлыми волосами, карими глазами и приятным тембром голоса. Мать... про таких говорят ‒ "женщина неопределенного возраста" с необъятными формами, заплывшими голубыми глазами и прокуренным голосом. Брр... И как маркиз вообще польстился на это чудо? Если бы я была замужем "за этим", тоже, наверное, ничем, кроме скачек не интересовалась бы... Слава богу, Сабина пошла в отца.
‒ Подъезжаем, ‒ прогрохотала "мамуля".
Это был трехэтажный величественный особняк городского типа в стиле Палладио. На улице, на которой стоял особняк герцога, кипела жизнь. Я вспоминала, как бывала здесь с родителями в своем времени в двухдневном турне по Европе. Гид говорил, что эта улица является одной из древнейших и центральных улиц Лондона и называется Пикадилли. Находится она в районе Вестминстер. Начинается улица на площади Вестминстер, а заканчивается в Гайд-парке. Я смотрела на особняки аристократов и думала, что время не знает жалости. Когда я ходила по этой улице в своем времени, многие из этих особняков не сохранились. Теперь здесь располагались кафе для туристов и ювелирные магазины... А вот особняк Его Светлости все еще стоит...
Мы прибыли на бал практически последними. Как нам объяснил словоохотливый лакей, этот бал был частным. И на него приглашались "избранные". Пока мои сопровождающие раздевались, я, подойдя к зеркалу и скинув ненужную теперь накидку, стала наводить "марафет".
‒ Вам помочь, мисс? ‒ раздался прямо над ухом до боли знакомый голос.