Сеньор имеет право требовать от вассала помещения и пищи для себя и своей свиты или охотничьей команды; это есть право постоя (gite, на юге — albergement), часто заменяемое определенным вознаграждением. В XIII в. это пра во строго регулировано. Так, владелец Соммиера (в Гиени) обязан, в случае приезда своего сеньора, герцога Аквитанс кого, приготовить для него и десяти рыцарей обед, состоящий из свиного или коровьего мяса, капусты, жареных цыплят и горчицы; он должен сам прислуживать герцогу в брюках ярко-красного сукна, с золотыми шпорами. Другой вассал должен принимать шестерых из сопровождающих герцога егерей, давать им хлеба, вина, мяса и на другой день отвозить их в лес.
Служба совета обязывает вассала помогать сеньору сво ими советами в затруднительных обстоятельствах; эту служ бу называют также придворной (service de cour). Сеньор созывает сразу всех вассалов и собирает их на своем дворе. Обязанность принимать участие в этих собраниях часто ограничена тремя съездами в год, происходящими обычно по большим праздникам — в Пасху, Троицу и Рождество.
Это собрание играет роль почетной свиты на торжествах, которые сеньор устраивает по случаю своего бракосочета ния, или бракосочетания своих детей, или посвящения в рыцари своих сыновей; оно удовлетворяет его тщеславие, увеличивая пышность церемонии. Оно служит политичес ким советом по важным вопросам, касающимся сеньории, — по вопросам о войне, мире, об изменении кутюмов. Оно является судебной инстанцией (plaid) для разбирательства споров между вассалами сеньора. Сеньор созывает и пред седательствует в судебном собрании (cour de plaid), кото рое произносит приговор. Участие в судебных съездах — не право, а повинность, которая не приносит никакой выгоды и может вовлечь судью в дуэль с проигравшим дело. При том, это — строго узаконенная обязанность: ни вассал не может отказаться от участия в судебном съезде, ни сеньор не может отказаться от созвания съезда. Это было бы «на рушением права» (отказ в правосудии), которое разрешило бы вассала от его клятвы верности.
Женщины и дети в феодальной системе. Казалось бы, что в феодальном строе не было места ни для женщин, ни для детей, потому что вассальные обязанности мог нести только воин; но сила собственности и наследства одержали верх над логикой. Сеньор был еще более собственником, чем вождем отряда. Ребенок или женщина могли наследовать крупное поместье, розданное в феод вассалам, и таким образом эти вас салы становились людьми нового собственника.
Так как малолетний не мог сам осуществлять свои права, то ближайший родственник с отцовской стороны прини мал опеку, то есть владение поместьем. Он пользовался до ходами и занимал место сеньора; он носил даже его титул. Вначале в его обязанности входили также охрана и воспи тание малолетнего собственника. Но так как наследником ребенка являлся опекун (baillistre), то, чтобы отнять у него искушение содействовать освобождению наследства, уста новился обычай поручать охрану ребенка ближайшему род ственнику по женской линии, который ничем не был заин тересован в его смерти. Достигнув совершеннолетия (между 14 и 21 годами, в зависимости от страны), молодой человек приказывал посвящать себя в рыцари и затем принимал при сягу вассалов.
Дочь — наследница сеньории, если она была совершен нолетняя, пользовалась правами сеньора, вытекавшими из обладания поместьем: вассалы были обязаны ей оммажем и службой. Были примеры, когда женщины лично управляли своей сеньорией, председательствовали в своем феодальном суде и даже сражались. В феодальном языке не было слова для обозначения сеньора-женщины: ее называли латинским словом dame (domina — госпожа), по-испански dona.
Дети и женщины вошли в феодальный строй как наслед ники сеньоров; они вступали в него также в качестве на следников вассалов. Если вассал умер, оставив малолетних сыновей, то сеньор первоначально имел право отобрать феод и передать его человеку, способному к службе; но, начиная с XI в., он ограничивался тем, что брал феод вместе с опе кой над ребенком до его совершеннолетия (это была сеньориальная опека, которая позже была заменена опекой родственников малолетнего). Достигнув совершеннолетия, молодой человек вступал во владение феодом.
Больше затруднений встретило признание права дочерей. Женщина не могла нести службу за феод. Поэтому были страны, где феод не переходил к дочерям; его наследовали сыновья, даже младшие, или более далекие родственники. Но привычка смотреть на дочерей, как на законных наслед ниц, была настолько сильна, особенно на юге Франции, что, в конце концов, в XI и XII столетиях она распространяется даже и на феоды. Женщины стали получать их в наслед ство, даже в приданое; они делались вассалами, как могли сделаться сеньорами. От прежней системы, исключавшей наследование женщин, осталась только привилегия в пользу побочных наследников мужского пола.
Для службы за феод женщина должна была представлять сеньору заместителя. Она не имела права выходить замуж без согласия сеньора, и в некоторых странах (Испании, Иеру салиме) сеньор указывал наследнице феода двух или трех рыцарей, между которыми она должна была выбрать себе мужа.
Духовенство в феодальной системе сохраняло свою древнюю организацию, основанную на иерархии сте пеней и безусловном подчинении низших степеней высшим. Даже во времена величайших смут, в те эпохи, когда «дух века» наиболее глубоко проникал в духовенство, церковь никогда не допускала в свою организацию ни одного фео дального начала, никогда низший не вступал в вассальные отношения к высшему и не получал своего места в лен.
Духовные лица, как и женщины, должны были остаться чужды феодализму, потому что религиозный закон запре щал им носить оружие. А между тем духовенство, по край ней мере высшее, так же, как женщины, вошло в феодаль ный строй. Вошло потому, что священники приходов, слуги своего епископа или патрона их церкви, и монахи, подчи ненные своему аббату, оставались в строгой и бесконтроль ной зависимости, похожей на прямую зависимость держа телей от сеньора. Высшее духовенство обладало большими имениями, ко торые составились из накоплявшихся в течение веков дарений, потому что во всех христианских странах светские соб ственники старались снискать расположение какого-нибудь святого, патрона церкви или аббатства, чтобы он заступился за них на небе. Поэтому они приносили в дар и, особен но, завещали святому или его церкви — «для искупления своих грехов» или «ради спасения своей души» — часть своей «земной собственности», иногда несколько участков зем ли, и даже целые деревни. Не было епископства, аббатства, капитула каноников или коллегии, которая не сделалась бы таким образом крупным собственником. Благодаря доходам с этих поместий, епископы, аббаты и каноники занимали по ложение богатых сеньоров.
Как и светским сеньорам, им нужна была для защиты и почета свита из военных людей; поэтому они раздавали часть церковного поместья в лен и приобретали вассалов, обя занных им оммажем и службой.
Сами прелаты (епископы и аббаты) со времени Карла Великого, сравнявшись с высшими должностными лицами, были обязаны приносить присягу королю и приводить в вой ско своих людей. Этот обычай сохранился в северной части французского королевства и так прочно утвердился в гep манском королевстве, что прелаты начали смотреть на свой духовный сан, как на феод, полученный от короля; король утверждал их в церковном звании посредством, инвеститу ры, вручая им знамя, как мирянам.
Таким образом, прелаты составили высший класс, сме шавшийся с высшим феодальным дворянством. Будучи во всех христианских странах безбрачным, духовенство не могло пополняться путем наследования; поэтому еписко пом или аббатом могло стать только духовное лицо благо родного происхождения. На церковные должности пристра ивали также младших членов больших семейств. Многие приносили на свои церковные места привычки детства; они оставались охотниками, пьяницами и воинами, как извест ный майнцский архиепископ, который, во избежание про лития крови, сражался дубиной. Вообще, единственное, чего удалось духовенству добиться от этих сыновей воинов, со стояло в том, что они не вооружались как рыцари.