Так началась, на этот раз непосредственно, борьба Вельфов и Вайблингенов. Чтобы сломить могущество Генриха Гордого, Конрад отнял у него Саксонию и отдал ее Альбрехту Медведю. Храбрый маркграф, который уже столько лет с такой энергией добивался господства над северными областями, естественно, был для Вельфов страшным про тивником. Другой королевский указ лишил Генриха Баварии, которую Конрад отдал своему сводному брату авст рийскому маркграфу Леопольду из дома Бабенбергов. Генрих не хотел уступать. В 1139 г. он изгнал Альбрехта Медведя из Саксонии; но внезапно умер от лихорадки (октябрь 1139 г.) во цвете лет, на 35-м году жизни, оставив свое опасное наследство десятилетнему сыну Генриху, который впоследствии получил прозвание Льва. Борьба продолжалась. Позже, в 1142 г. во Франкфурте был подписан дого вор: саксонские сеньоры подчинились королю, который при знал молодого Генриха саксонским герцогом; вдова Генриха Гордого Гертруда вышла замуж за брата Конрада маркграфа Генриха Язомирготта, который в следующем году получил в управление Баварию. Тем не менее, мир в Германии не был восстановлен: сторонники Вельфов не разоружались вполне; повсюду вспыхивали войны между крупными сень ориальными фамилиями; Рожер Сицилийский и венгерский король вербовали себе союзников среди немецких князей, чтобы поддерживать раздоры в Германии; в Провансе и Бур гундии власть Конрада была ничтожна.
Несмотря на столько затруднений внутри государства, Конрад составил между тем план целого ряда походов. Он заключил с константинопольским двором союзный договор против Рожера Сицилийского (1142); позднее император Мануил Комнин женился на его свояченице Берте Зульц бахской (1146). Увлеченный св. Бернардом, он возложил на себя крест в Шпейере на Рождестве 1146 г. Князья и сеньоры последовали его примеру; междоусобные войны прекратились. Во Франкфурте (март 1147 г.) провозглашен был всеобщий мир. В мае Конрад, короновав своего десятилет него сына Генриха, выступил в поход со множеством иска телей приключений, бедняков и богатых, даже женщин, во оруженных с ног до головы. Среди них, как рассказывает летописец, было много людей, которых гнали из отечества крайняя бедность, долги, стремление покрыть забвением какой-нибудь проступок. Это был второй крестовый поход; известно, как неудачно он закончился.
В самой Германии многие сеньоры, особенно саксонские, мало интересуясь посещением Иерусалима, организовали под влиянием св. Бернарда крестовый поход против вендов. Успеху немецкого влияния в этой стране помешали раздоры между Альбрехтом Медведем и Генрихом Гордым. Между тем граф Адольф Голштинский возобновил борьбу со славянами, завоевал Вагрию, восстановил Любек, покро вительствовал христианским миссиям, призвал колонистов из Фландрии, Голландии и Вестфалии, обещая им землю, богатую плодами, стадами, пастбищами. «Несметное мно жество народа откликнулось на этот призыв» (Гельмольд). Он завязал дружеские сношения с ободритским князем Ник-лотом. Крестовый поход чуть не разрушил всей его работы, вызвав нашествие вендов: они снова разрушили Любек и опустошили поселения немецких колонистов. Поход, пред принятый против них, продолжался только несколько не дель; единственным серьезным результатом его было обращение в христианство Ратибора, герцога Померании. Адольф получил возможность восстановить свое влияние в Вагрии, но больше всего эти события послужили на пользу Генриху Льву, который упрочил свою власть в Саксонии и завоевал область Дитмаршен (1148). Между тем его сопер ник Альбрехт Медведь после смерти бранденбургского кня зя Прибислава (1150) унаследовал его княжество; он ввел здесь германское устройство и довершил распространение христианства, покровительствуя пропаганде премонтранцев. Епископство Гавельбергское также обязано было ему своим развитием. Несмотря на анархию, которой ознаменовалось царствование Конрада, пределы германского мира все таки расширялись в ущерб славянству.
Последние годы Конрада прошли так же тревожно. Во время крестового похода князья возмутились против его сына Генриха; граф Вельф VI в союзе с Рожером Сицилий ским старался возбудить большое восстание. Возвращение короля (май 1149 г.) не восстановило порядка. Вельф продолжал свои происки. Генрих Лев взялся за оружие и по требовал назад Баварию. Умирая (февраль 1152 г.), Конрад оставил Германию глубоко расстроенной, а королевскую власть — совершенно бессильной.
Фридрих Барбаросса. Скоро положение изменилось. Конрад оставил после себя только одного восьмилет него сына; он понимал, что должен отказаться от мысли передать ему престол и указал избирателям на своего пле мянника Фридриха Швабского. Немецкие князья, собрав шись во Франкфурте, приступили к осуществлению своего права, «ибо, — говорит Оттон Фрейзингенский, — таков за кон Римской империи, что короли выбираются князьями, а не получают престол по наследству». Но они последовали совету Конрада. Епископ-историк, приходившийся дядей новому королю, прибавляет, что к этому решению их побу дила жажда мира: «Среди фамилий империи были тогда две знаменитые, Вайблингены и Вельфы, из которых первая обычно держала сторону императоров, вторая — оказывала поддержку могущественным герцогам. Их соперничество часто бывало причиной волнений в государстве. Но, по воле Провидения, в царствование Генриха V отец Фридриха из фамилии Вайблингенов женился на дочери герцога Вельфа Баварского. Таким образом, князья избрали Фридриха не только ради его энергии и влияния, но и потому, что он мог примирить обе враждебные фамилии».
Еще молодому (ему было около 30 лет), умному, честолюбивому Фридриху Барбароссе суждено было в течение 38 лет волновать мир и господствовать над ним. Он вопло тил в себе все типичные черты средневекового германского императора и неутомимо стремился к осуществлению всех планов и надежд, которые его современники связывали с этим званием. Доблестный рыцарь и выдающийся государственный человек, он, правда, не во всех предприятиях имел успех, но его царствование покрыто необыкновенным блес ком, усилению которого как будто способствовали все об стоятельства. Германия XII в. пробуждается к новой жизни, города процветают, народная поэзия нарождается и быстро развивается; и если это не есть дело собственно Фридриха, то он способствовал этому расцвету своей настойчивостью в устроении порядка и рыцарским блеском своего двора.
Фридрих Барбаросса преследовал одновременно двоякого рода политику: королевскую и имперскую. Как король Германии, он хотел установить в ней большее единство управления, ослабить крупных феодалов и в то же время по ложить конец насилиям мелких сеньоров. Как император, он руководствовался традициями; он считал себя наследни ком Константина, Юстиниана, Оттона, Карла Великого. Тотчас после своего избрания он писал папе, что его цель — «восстановить величие Римской империи в ее прежней силе и блеске», и летописец Радевик говорит по этому поводу: «Во все время своего царствования он ни о чем так не заботился, как о восстановлении прежнего значения Римской империи». Приводя в исполнение свои планы, он часто об наруживал ум более ясный и более практический, чем его немецкие предшественники. Ни Карл Великий, ни Оттон не знали точно имперского права, на которое они ссылались; не то было при Фридрихе: легисты, болонские доктора, ко торыми он окружал себя и к которым обращался за определением своих прав, были истолкователями последних. Они постарались найти наиболее благоприятные для его власти положения; они внушили императору, что его желание имеет силу закона, что ему принадлежит не только верховная власть, но и право собственности над миром. Вооруженный этими краткими аксиомами, Фридрих владел ими с такой же силой и искусством, как своим мечом. Храбрый, как Ричард Львиное Сердце, подчас ловкий политик, как Филипп Август, он напоминает Филиппа Красивого своими ссылка ми на римское право и тем, что во всем опирается на юристов; но в то время, как Капетинги направляют свои усилия к вполне определенной цели, он еще всецело находится во власти химер прошлого. Вот почему, достигнув больших успехов как король, он потерпел неудачу как император. Несмотря на свою настойчивость и на жестокие меры, к ко торым он прибегал, он не сумел справиться ни с папством, ни с ломбардскими городами; стремясь поработить Италию, он возбудил в ней стремление к независимости и вместе с тем сделал папство более популярным.