Так что теперь волей-неволей приходится прислушиваться к мнению военных. Особенно этого малоречивого и хмурого офицера. Генерал-лейтенант Хмуренников своей бульдожьей головой довольно точно соответствовал фамилии. Его угрожающий вид широко тиражировали в прессе и соцсетях, считая настоящим боевым офицером и грозой ворогов. Боевым генералом он по существу являлся, но насчет всего остального приписываемому Хмуренникову можно было поспорить. Особым умом и отвагой генерал никогда не блистал. Но за ним стояли весьма серьезные люди. Что надо учитывать в текущем разговоре.
Вторым гостем являлся тоже генерал, но уже из МГБ. Чекисты снова на коне, почти каждый день требуя от президента разрешения на аресты очередных «предателей», или прекращения мутных схем, так привычных росскому бизнесу. Эх, где ж вы, господа гэбисты, остановитесь? Забыли, чем в прошлый раз безумные чистки кончились?
Соловьянц уставился в папку, принесенную гостями. Что-то они точно не договаривают.
— То есть вот эти представленные в документах предприятия освободить от контроля всех из возможных проверяющих? Я так понимаю на целый год?
— Да, — МГБшник скупо кивнул. Он не был особо разговорчив, пришлось косноязычному Хмуренникову минут двадцать втолковывать председателю аппарата, что за странная просьба содержится в кожаной папке. А лежал там список предприятий, о которых просители хлопотали ни в коем случае «не трогать». И все они оказались расположены в приграничной части Чернорусья. Проклятого богом места, от одного имени которого приличные дамы в обществе падали в обморок. Что на самом деле стояло за такой странной просьбой? Некий контрабандный схематоз? Нечто криминальное, связанное с наркотрафиком? И ведь правду эти солдафоны никогда не скажут.
— Швейный цех, столярная мастерская, железнодорожное депо. Господа, право, стоило ли из-за такой ерунды идти прямо ко мне?
— Георгий Михайлович, а к кому же еще? Нам нужна такая бумажка, чтобы всем бумажкам была бумажка.
— А что в правительстве? — Соловьянцу стало на миг интересно. На самом деле было плевать, не его уровня дело. Но все же…
— Будут слишком долго мурыжить.
— А вам надо?
— Уже завтра.
— Но помилуйте! — председатель аппарата был искренне возмущен. Эти два ухаря делают вид, что не знают, как такие вещи творятся.
— Георгий Михайлович, давайте без истерик. Вы все можете. Мы знаем. И потому крайне просим вас ускорить принятие решения для общего консенсуса.
Соловьянц обидчиво поджал губы. Прижали все-таки к стенке. Но ничего, с них станется! Придет черед, и он попросит. Обязательно попросит. Председатель аппарата президента захлопнул папку, так и не найдя в ней ответа на возникшие вопросы. В самом деле, здесь точно важны не эти жалкие предприятия. Скорее всего, что-то связанное с логистикой. Или все-таки контрабанда? Интересный ганг из «конторы» и боевого генералитета получается. Но зачем так темнить? Хотя после серии взрывов на складах вдоль границ, вояки могут и на воду дуть. Ладно, так и быть — уважим.
— Я сегодня же добьюсь принятия документа.
— Спасибо. Мы знали, что с вами можно иметь дело.
В старые добрые времена такие слова заканчивались бы пачками, а то и дипломатами в чистой валюте. Но обещания таких людей тоже впоследствии можно будет конвертировать.
— Я рад. Всего вам хорошего!
Соловьянц тяжко вздохнул. С одними гостями разделался, так Гольдман сидит неприкаянным жидом в приемной. Внеплановых посетителей председатель вообще не жаловал, но этому ведь не откажешь. Слишком много мутных схем отмывания денег завязано на этом скандальном «бизнесмене». И чересчур до хрена эта пархатая сволочь обо всех знает. А это ведь… одна из будущих «просьб».
Председатель аппарата президента осклабился, предвкушая развязку очередного витка истории. Это пять лет назад о «таком» нельзя было подумать, сейчас же кровь проливается потоками. Но рано, пока рано! Надо засунуть подлую мыслишку куда подальше. Политическую арену и так трясет до безобразия.
«Итак, сначала позвонить премьеру. Пусть сам сюда едет, если не может приструнить собственных исполнителей!»