Органичней некуда подствольники ставятся на новые «семьдесят четвертые», которые все сплошь с планками под оптику и все такое, да вот беда - эти автоматы все у девушек, из которых ни одна никогда из гранатомета не стреляла. А стреляли Леха, Сергеич, Большой и я, даже Шмелю не доводилось, он «мазутой» служил. И лишних «вогов» у нас нет, чтобы народ тренировать. У нас всего по цинку на граник.
- Ладно, меняй цевье обратно, - согласился я с Лехой по здравому размышлению, - Будет у меня АКМ и под глушак, и под граник, «под людей» заточен. А с мертвяками воевать «сто пятый» пойдет, других вариантов нет. Большой, ты как с подствольником?
Володя, сидевший внутри «буханки» вместе с сестренками, обернулся ко мне и сказал:
- Нормально с подствольником. Не практиковался давно, но не забыл. Дай пару раз пальнуть, и все вспомнится.
- Всем бы пару раз пальнуть.., - пробурчал я, придавленный жабой, при этом осознавая, что другого выхода нет, после чего сказал: - Бери тогда один граник, будешь еще и гранатометчиком штатным, когда не за пулеметом. И жнец, и швец и на дуде игрец типа.
Мы тут все такие, собственно говоря. Список «военно-учетных специальностей» куда длиннее, чем список личного состава. Мастера-многостаночники все, блин. И деваться некуда.
- Мне как скажешь, - протянул Большой и вернулся к своим делам.
С рациями, кстати, не обманули - в роте связи, хоть и поскрипев зубами, выдали две вовсе не убитых «сто пятьдесят девятых». Сейчас Большой одну стационарно устанавливал в «буханке», а вторая должна была пойти в головной уазик, с возможностью таскания ее на себе. Теперь мы со связью при любых условиях, что не может не радовать. Можем делиться на две группы, которые будут расходиться километров на двадцать, а то и больше. А если антенну растягивать, так и за сотню связаться получится.
Что еще забыли? К чему еще не подготовились? Мысли в голове крутились каруселью, я двадцать раз перепроверял списки необходимого, доставал всех окружающих, но вроде никаких существенных проколов в подготовке не заметил, разве что во всяких мелочах.
На площадку зарулил второй УАЗ, на этот раз с прицепом, в котором виднелись бочки с топливом. За рулем сидел Шмель, рядом с ним Татьяна.
- Ну что? - сразу кинулся я к ним.
- Все как обещано, - ответил Мишка, - Заправились под пробку и на две тысячи верст пути запас в канистрах и бочках. По одной дополнительной заправке размещаем в машинах, а остальное так в прицепе и поедет за «буханкой».
- Считай, что на две с половиной тысячи на каждую машину у нас, - добавила Татьяна, - Если совсем с ума не сходить, то должно хватить и туда и обратно, и там покататься.
- Ну... должно-то должно, но сама знаешь, что у нас за маршрут, - сказал я с сомнением. - Зайца пьяного и хромого запусти, он и то прямее пробежит. Ладно, в любом случае совесть надо иметь, я бы все равно зампотеху не объяснил, на кой ляд нам еще больше бензина.
Так, теперь еще боекомплект правильно распределить с оружием. С одной стороны не хочется уазики перегружать, особенно головной - случись чего, именно ему первому воевать, с другой стороне не хочется все яйца в одну корзинку складывать, в данном случае в «буханку». Мало ли что случится? А с другой стороны «буханку», как командно-штабную машину, постоянно будем держать в тылу, и места свободного в ней хватает, там вроде как в большей безопасности все. Теперь вот я сиди и гадай, как лучше поступить.
Александр Бурко. Центр.
4 мая, вторник, середина дня.
В пятницу, три дня назад, ТЭЦ получила первый брикетированный торф от Колена. Взамен его пока подключили к электричеству, и на торфоразработках, и в Медном, чего этот самый Колено для начала и добивался. Будет энергия - больше людей потянется к нему, больше будет доход. В перспективе Медное предполагалось переключить на питание от удомельской АЭС, но пока сделать этого не получалось, мешали технические проблемы.
Сегодня с утра порадовал Кудрявцев - заработала железнодорожная ветка от городских заводов до ТЭЦ, в дачном поселке возле которой размещали на жительство спасенных рабочих. И первая их смена сегодня же с утра направилась на вагонный завод, им предстояло запустить в работу литейку и слесарный цех - жизненно важные для будущего развития. Кроме того тот же Кудрявцев доложил, что они способны запустить производство на заводе метизов, что неподалеку от Васильевского Мха, и все что для этого нужно - все та же электроэнергия.
- И надо бригады по сбору металлолома организовать, - добавил инженер, - Добыча железа нам теперь лет сто не понадобится, его под ногами хватает.
- Понял. Будем думать, кого подрядить, - согласился Бурко.
Обедал он с Пасечником, прямо у того в кабинете. Официантка принесла набор металлических судков, расстелила скатерть на совещательном столе, и через минуту вполне приличный стол был накрыт.
- Хороший борщ, - прокомментировал Бурко, зачерпнув ложкой в глубокой миске, - Как в лучшие времена.
- Да у нас времена не такие уж и плохие, если честно, - усмехнулся бывший генерал, - Достаточно вокруг оглядеться, чтобы понять - живем как у Христа за пазухой. Ездите ведь по окрестностям, сами все видите.
- Это точно, - кивнул Бурко, соглашаясь и даже мысленно поставив себе маленький плюсик, потому что все, что есть сейчас вокруг них: Центр, бойцы, фабрика, безопасность, комфорт - все результат именно его прозорливости, ни чьей-нибудь.
- От наших людей на подмосковном базаре ничего нет, - сказал Пасечник, словно услышав готовый сорваться с языка вопрос шефа, - Контактов с Крамцовым не было, Зять этот.., - перехватив удивленный взгляд, пояснил: - ... авторитет местный, который с Крамцовым на встречу договаривался, все время на глазах, но никаких контактов не было.
- А точно должны быть? - спросил Бурко.
- Да какая там точность, - махнул рукой бывший генерал, - Договорились поменять что-то на что-то, причем не слишком нужное, баловство одно, потом тот мог еще сто раз передумать. Или даже заметить что-нибудь, мы же не знаем, что его еще с этим базаром связывает.
- В смысле?
- В смысле, что владетели тамошние его видели случайно. Наши порасспрашивали там народ, выяснили, что Крамцова вроде и видели, но почти мельком, случайно и ничем не запомнился кроме того, что какому-то чеченцу машину продал.
- Что за чеченец?
- Да ничего интересного. Вроде была какая-то банда, да нарвалась на военных, этот единственный уцелел. Его с тех пор никто не видел, ну и Крамцова тоже. Тот какого-то барахла прикупил - и уехал.
- Сколько планируем там еще своих людей держать? - уточнил Бурко.
Пасечник усмехнулся:
- Если честно, то пока не решил. Место там полезное, все новости туда стекаются, товар, люди, все через этот Базар идет. Думаю, что неплохо было бы там типа посольства нашего усадить на постоянной основе, приглядывать вполглаза.
- А смысл?
- А так, впрок, мало ли, - снова усмехнулся Пасечник, - Считайте что интуиция.
- Хм... не могу спорить, в этом не разбираюсь, - пожал плечами главный, - А что по Горькому-16?
- Наши в готовности. Ждут. В контакте с местными.
- С теми местными, что мы на волю выпустили?
- А с какими же еще?
Сергей Крамцов, «партизан», бывший аспирант.
5 мая, среда, утро.
Раннее утро, еще даже не светает. На ранний завтрак в столовке договорились еще с вечера, а приготовить нам его взялась жена одного из тех «мастеровых мужиков», что мы вывезли с собой из дачного поселка. У всех лица сонные, вялые, но это не страшно - проснутся еще, дорога длинная впереди и поначалу должна быть спокойной.
Провожать пришли все - и взрослые, и дети. Правда, когда на Машу с детьми смотрю, у меня мороз по коже - пугает это меня, хотя прекрасно понимаю, что изменить ничего не могу. Да и в глубине души готов сам подтвердить ее правоту - такой опасный образ жизни становится для нас нормальным, профессией, можно сказать. Каждый из нас ее выбрал совершенно осознанно, понимая, на что идет, и заставить изменить выбранному пути... ну, меня бы заставить не смогли, это точно, так почему кто-то другой должен быть менее упрямым? Вот и пришлось смириться.