Тони недоуменно нахмурился.
— В тюрьму?
— Ну да. Он же августин, один из оккупантов.
— Ясно. Дай-ка мне воды, в горле пересохло.
Пока она аккуратно поила его через трубочку, чуть приподняв изголовье кровати, он пытался привести мысли в порядок. Прокрутил в голове всю операцию по штурму базы, с самого начала до того момента, как Рамлоу ухватил его за шиворот и начал трясти, выкрикивая, что не намерен здесь подыхать, и что Старк не смеет решать за всех. Роджерс не успел вмешаться — Наташа взяла Рамлоу за запястье двумя пальцами и слегка повернула, заставив агента, который был выше её на голову и вдвое крупнее, сдавленно охнуть и припасть на одно колено, прижимая руку к животу. Потом… Потом она сказала, что они с Фьюри предусмотрели такой поворот событий и продумали план двухминутной эвакуации. Они бегом поднимались на крышу, где их уже ждал шаттл; Тони казалось, что его грудная клетка вот-вот лопнет, а Стив всё подталкивал его в спину и торопил, а потом буквально тащил за собой. Прежде чем ударили выстрелы с соседней крыши, из двенадцати участников операции в шаттл успели загрузиться только четверо плюс Наташа. Стив стоял к нему спиной, командуя посадкой, и не увидел осколочную гранату, приземлившуюся рядом с его правой ногой. Тони помнил, как его язык присох к гортани, а тело начало двигаться как будто само по себе. Он успел сбить Роджерса с ног, прежде чем их накрыло взрывом и раскидало в разные стороны, спрятать лицо в сгибе локтя и прикрыть голову ладонями. Что-то обожгло грудь даже сквозь толщу бронежилета; Тони на время оглох, и мог лишь лежать, распластавшись, и с легким недоумением наблюдать, как на его серой толстовке расползаются алые пятна. На этом воспоминания обрывались. Видеть, как Роджерс пытается спастись из рассыпающегося здания, как он тонет, Старк никак не мог — он в это время уже наверняка был в шаттле, в милях от места взрыва, в глубокой отключке. Но водохранилище там было. Определенно.
Сделав последний глоток, Тони машинально провел ладонью по своей груди и невольно вздрогнул, наткнувшись на торчащие, казалось, прямо из его тела провода. Скосив глаза, он увидел, что провода идут из-под повязок к кардиостимулятору.
— Какого черта? Что это за хрень?
— У тебя там… У тебя шрапнель осталась внутри. Врачи сказали, что пока не смогут её извлечь, слишком опасно. Имплантированный в грудину магнит не позволяет шрапнели добраться до сердца.
— Ну? И что, я теперь буду повсюду таскать за собой кардиостимулятор или внешний источник питания?
— Они не смогли найти для магнита подходящий по размеру внутренний источник питания — все известные аналоги слишком токсичны, чтобы использовать их для приборов медицинского назначения.
— Не смогли найти, — хмыкнул Тони, — бездари криворукие… Ладно, эту проблему я сам решу.
У него внезапно зашумело в ушах и глаза начали слипаться — видимо, система автоматической подачи лекарств сочла его состояние чересчур возбужденным и вкатила ему дозу чего-то сильно успокоительного. Ловя на бегу ускользающее сознание, Тони успел пробормотать:
— Пеппс, отыщи Шомберга, Дюморье или Литца — любого из моих адвокатов. Чтоб, когда я проснусь в следующий раз, один из этих пройдох сидел рядом с моей постелью.
***
Человек, расположившийся в удобном кресле в палате Старка, был одет в неброский, но элегантный костюм, явно сшитый на заказ, щеголял бриллиантовыми запонками на манжетах и благородной сединой на висках, тогда как по его холеному лицу сложно было угадать его возраст.
Тони без стеснения оглядел гостя с ног до головы, поцокал языком.
— Вот уж — кому война, а кому мать родна. В который раз убеждаюсь, что вашу братию ничем не проймешь, вы легко переживете даже эпидемию или ядерную зиму. Прекрасно выглядишь, Дюморье, буквально цветешь и благоухаешь.
Адвокат открыл было рот, но Старк оборвал его жестом руки.
— Нет-нет, я надеюсь, у тебя не хватит бесстыдства вернуть мне комплимент. Так что давай пропустим обмен любезностями и перейдем сразу к делам. Как там в целом обстановка? Кто заказывает музыку?
— Временное правительство возглавил Крамер. Собрал команду из тех, кто пережил оккупацию и не переметнулся. Таких, кстати, осталось немного. Выборы президента состоятся не раньше чем через полгода, и если захотите выставить свою кандидатуру, то у вас есть хорошие шансы на победу — кто-то нажал на нужные кнопки, и ваше имя полностью очистили от грязи, так что вас теперь считают национальным героем.
— Крамер? — Тони присвистнул — Интересно, из какой норы выползло это древнее ископаемое. Я думал, он давно умер. А насчет национального героя — знаю, читал в сети. Это хорошо, это на пользу делу.
— Да нет, Крамер живехонек. Восстановление всего, что было разрушено, идет полным ходом, все августины, не успевшие сбежать, взяты под арест. Как и Обадайя Стейн и ему подобные. Заседания Трибунала начнутся на следующей неделе. Акции «Старк Индастриз» выросли за два дня на десять пунктов, и это далеко не предел.
— Что там насчет законотворчества? Какие прогнозы?
— Да вроде ничего из ряда вон выходящего, пока что все прежние законодательные акты восстановлены в силе. Внесены изменения лишь касательно предателей, августинов же будут судить согласно старому Военному Кодексу.
Тони уперся локтями о кровать, аккуратно переместился повыше.
— Ладно, перейдем к сути вопроса. Я насчет капитана Роджерса.
Дюморье понимающе кивнул.
— Тех августинов, кто имел отношение к деятельности их спецслужб, будут судить по особой статье. Если вы желаете для него высшей меры, то это можно устроить.
— Ты меня не так понял, — медленно произнес Старк. — Я хочу, чтобы ты добился его освобождения.
Тщательно оформленные брови адвоката медленно поползли к линии волос.
— Освобождения? После всего того, что он с вами… Даже если таково ваше желание, боюсь, это нереально.
— Стивен Роджерс втайне работал на разведку Калсиды. Я дам тебе контакты человека по имени Николас Фьюри, он подтвердит и предоставит доказательства. А если не подтвердит и не предоставит, скажи ему, что я солью его контору в унитаз быстрее, чем он успеет сосчитать до десяти. До начала процесса добейся, чтобы Роджерса перевели из тюрьмы в Башню Старка под домашний арест и обеспечили квалифицированной медицинской помощью, если будет необходимо.
Дюморье вынул из кармана надушенный платок и промокнул внезапно вспотевший лоб.
— Ну и задачи вы ставите! Насчет перевода под домашний арест — это что-то из ряда вон выходящее, даже я не смогу…
— А ты пошевели мозгами. Кто из нас хитрожопый крючкотвор, в конце концов — ты или я? Я потратил на вас, законников, столько денег, что их хватило бы на открытие еще как минимум трех филиалов «Старк Индастриз».
— Но на каком основании…
— А как насчет меня? — Старк картинно состроил мученическую гримасу. — Я почетный гражданин и национальный герой, я вот тут лежу практически на смертном одре и не могу увидеться со своим супругом, который юридически мой самый близкий родственник. Тебе не кажется, что это прямо-таки вопиющее нарушение моих гражданских прав?
На лице адвоката обозначилась глубокая работа мысли,явный признак того, что зерно посеяно в добротную почву и можно смело рассчитывать на успешный исход дела. Поэтому Старк царственным жестом указал Дюморье на дверь.
— Давай, шевели поршнями, не теряй времени. А мне нужен отдых.
С момента визита адвоката прошло три дня. Тони спал, просыпался, мученически терпел лечебные процедуры, морщась, глотал прописанную диетологом безвкусную еду, отвечал на многочисленные звонки, компилировал на компьютере модель источника питания для магнита в своей груди. Но подсознательно он всё время ждал, что вот сейчас откроется дверь и Стив войдет в палату. Разумеется, он знал, что это невозможно — Дюморье делал всё от него зависящее, но победить бюрократическую машину было не так просто.