— Это на самом деле ты… Ты жива. Господи, я думал… — Сглотнув здоровенный комок в горле, он помотал головой. — Почему ты скрывалась всё это время? Почему не разыскала меня, не дала знать, что жива? Ты и Баки… Вы — всё, что у меня оставалось. Вы были моей семьей.
Застывшая маска как будто дала трещину — у девушки дрогнула нижняя губа, болезненная гримаса промелькнула на лице.
— У меня теперь другая семья, Стив. А ты работаешь на людей, виновных в смерти Баки. Они просто использовали нас, всех нас. Улучшенный геном… Мы были детьми, всего лишь детьми, разве мы всё это заслужили?
Стив дернул уголком рта, опустил голову.
— Конечно, нет. То, что с нами случилось, ужасно несправедливо. Жизнь вообще полна несправедливостей. Но лишь от тебя зависит, проживешь ли ты её достойно или будешь до самой смерти лелеять свои обиды. На кого ты работаешь? На спецслужбы Федерации? На калсидийцев? Разве эти люди тебя не используют в своих целях?
Наташа отступила на шаг, скрестив руки на груди.
— По крайней мере, это мой выбор. А ты… Ты теперь большая шишка. Легендарный капитан Роджерс, герой битвы при Дариусе-3, личный адъютант главнокомандующего. Что же ты сделаешь, а? Как поступишь? Сдашь меня мясникам из спецотдела?
Стив решительно мотнул головой.
— Нет. Я не для того нашел тебя, чтобы вновь потерять. Но ты должна пообещать мне кое-что. Во-первых, убеди своих нанимателей, чтобы они перестали устраивать покушения на герцога Горгана. Он единственный из приближенных короля, кто не хочет войны. Во-вторых, ты должна свести меня с теми, на кого работаешь. На их условиях, разумеется. Обещаешь?
Она сморщила лоб, задумчиво прикусила нижнюю губу, вызвав у Стива этой знакомой до боли мимикой непрошенные и неуместные теперь сентиментальные воспоминания.
— Зачем тебе это?
— Затем, что я не хочу сдаваться. Я хочу сражаться и победить. Но сражаться не с калсидийцами, Федерацией, или кем-либо еще. Я хочу победить войну.
Спустя четверть часа капитан Роджерс остался один. Обессилено прислонился к стене, уперся затылком о прохладную гладкую поверхность, прерывисто вздохнул, прикрыл глаза. Будто наяву услышал детские голоса, увидел голенастую, вечно лохматую рыжую девчонку, заботливо прячущую за пазуху полосатого свитера подобранного где-то темно-бурого, похожего на белку зверька, с перебитой лапой, и темноволосого пацана со сбитыми коленками, упрямым подбородком и царапиной на переносице. Под опущенными веками ощутимо защипало, и Стив не то прошептал, не то выдохнул:
— Баки…
========== 2. Глобалист ==========
— Итак, — Обадайя Стейн оглядел по очереди всех акционеров, сидящих за большим, овальной формы столом в конферец-зале головного офиса «Старк Индастриз», — давайте голосовать, время не ждет.
— Может, стоит всё же дождаться мистера Старка? — неуверенно произнес сухощавый седовласый Крейг Малари, чье место по левую руку от директорского кресла указывало на высокий статус занимавшей его персоны.
— Ради Бога, Крейг! — Обадайя досадливо поморщился. — Все знают, что я люблю Энтони как собственного сына, но все также прекрасно осведомлены о его характере и причудах. Я предупредил его о совещании, но он благополучно проигнорировал мои слова, как уже случалось множество раз. Он как был, так и остался гениальным ребенком, презирающим условности и обязательства. Именно поэтому свой пакет акций я собираюсь передать…
— Собираться и осуществить — разные вещи. Тебе ли этого не знать. — Все собравшиеся синхронно повернули голову в сторону открывшейся двери. Тони Старк, что стоял у входа, вынул руки из карманов и поправил галстук. — Я слегка опоздал, прошу меня простить.
Как ни в чем не бывало прошествовал к своему месту, уселся, откинувшись на спинку кресла, и закинул ногу на ногу. Побарабанил пальцами по столу, по очереди оглядел всех присутствующих, задержавшись глазами на лице Стейна, выражавшем откровенную досаду, что тщетно пыталась спрятаться за любезной улыбкой.
— Кстати, я так и не поздравил тебя с назначением на пост заместителя министра обороны, Обадайя. Поздравляю. Правда, теперь тебе, согласно закону, придется отказаться от участия в бизнесе, что крайне досадно. Насколько я понимаю, мы собрались здесь именно по этому поводу.
— Верно. — Стейн уже полностью овладел своими эмоциями и глядел на Тони с истинно отеческим добродушием. — Я решил, что будет справедливым распределить мой пакет акций между самыми заслуженными акционерами и управленцами, чей вклад в общее дело сложно переоценить.
— Сомневаюсь, что у тебя получится.
Вставив микрочип в приборную панель, Тони включил проектор, представив взорам присутствующих голографическое изображение составленного на бумаге документа. Поймал хмуро-недоуменный взгляд Обадайи, улыбнулся уголком рта.
— Это договор между тобой и моим отцом. Там сказано, что в случае, если кто-то из вас двоих решит по каким-либо причинам выйти из бизнеса, он обязуется свою долю акций продать второму партнеру по рыночной стоимости на текущий момент. Или его прямым наследникам, — добавил Тони, многозначительно качнув бровями.
— Где ты это откопал? Мы с Говардом… — Обадайя вглядывался в голограмму так, будто пытался просверлить в ней дыру. — Этому документу более тридцати лет.
— Тем не менее, он не утратил юридическую силу. Что ж, — порывисто поднявшись на ноги, Тони отвесил всем присутствующим небрежный шутовской поклон, — полагаю, тема совещания исчерпана, так что я могу вернуться к более важным делам. Если кто захочет ознакомиться с оригиналом документа, милости прошу в наш юридический отдел.
***
Хэппи Хоган, личный телохранитель и доверенное лицо Старка, ждал его внизу, в холле, с неизменной вселенской озабоченностью на широкой физиономии с квадратным подбородком.
— Как прошло?
— Отлично. И всё благодаря Пеппер, которая извлекла эту бумагу на свет божий, откопав в недрах, где Обадайя хотел её похоронить.
— Думаете, мистер Стейн…
— Не сейчас, Хэппи. Здесь чересчур много лишних ушей.
За окном его серебристого аэромобиля, предназначенного для официальных мероприятий, проплывали причудливые нагромождения из пластика и бетона с вкраплениями рекламных щитов и голографических баннеров; высаженные в кадках по обочинам дороги карликовые деревца выглядели жалкими и искусственными. Кому-то столичный мегаполис, носивший то же название, что и планета, казался удушливым каменным мешком, а вот Тони чувствовал себя здесь как рыба в воде. Он знал город не хуже, чем внутренности своих апартаментов на самом верхнем этаже Башни Старков, включая сомнительные районы и злачные места. Деловой центр вызывал у него скуку, тем более что передвигаться здесь можно было лишь по наземным поверхностям, все воздушные передвижения были под запретом.
Вот и сейчас они, по его ощущениям, еле ползли, тратя впустую массу времени. Тони сперва нетерпеливо барабанил пальцами по коленке, потом вынув из кармана мини-комм размером с зажигалку, вывел наружу голографический экран и принялся просматривать новости на сайте корпорации. Удовлетворенно хмыкнул, пробежав глазами протокол сегодняшнего заседания, только что выложенного в открытый доступ. Отправил пару писем по своему личному зашифрованному каналу и хотел было свернуть экран, но его внимание привлекла неприметная папка без названия, болтающаяся среди игровых приложений и личных заметок. Открыл и невольно вздрогнул — лицо человека, глянувшее на него с трехмерного изображения, казалось живым. Блики света на аккуратно подстриженной русой шевелюре, взгляд ясный, прямой, открытый и тень улыбки в уголках губ. Тони втянул воздух сквозь стиснутые зубы, чертыхнулся про себя. Это всё давно надо было удалить к чертям. Он не признавал отношений, длившихся дольше одной проведенной вместе ночи, никогда не звонил любовникам и практически сразу забывал их имена, если вообще удосуживался спросить. Но этот парень поселился в его голове, будто компьютерный вирус, и заразил всю систему, заставив собирать про него данные из всех возможных ресурсов. Впрочем, особо глубоко копать не пришлось — информации о капитане Роджерсе, пару лет назад чуть ли не в одиночку уничтожившим логово пиратов и контрабандистов на Дариусе-3, планете, о которую ломали зубы даже регулярные войска Федерации, хватало и в открытых источниках. А вот над данными о проекте «Улучшенный геном» пришлось попотеть, информация была строго засекреченной. Что ж, Тони не ошибся — Стивен Роджерс на самом деле далеко не обычный человек. Суперсолдат со сверхсилой и ускоренной регенерацией, не знающий страха, сомнений и колебаний; герой, на которого равнялись и которым восхищались. Странно, в том кресле у панорамного окна сидел кто-то совершенно другой. И ту ночь Тони провел тоже с другим человеком, не тем, о ком писали в пропагандистских таблоидах августинов. Хотя, что странного — все носят маски. Вот только порой можно перепутать — где маска, а где лицо.