Не в правилах Нью-Йорка было дамам на приемах самим переходить от одного джентльмена к другому. Этикет требовал, чтобы дама сидела неподвижно и ждала, а мужчины, желающие с ней пообщаться, сменяли друг друга возле нее. Но графиня явно не отдавала себе отчета, что что-то нарушила; она удобно устроилась рядом с Арчером и подняла на него глаза, выражающие крайнюю степень доброжелательности.
— Я хотела поговорить с вами о Мэй, — сказала она.
— Вы знали герцога раньше? — вместо этого спросил он.
— О да — обычно каждую зиму мы виделись с ним в Ницце. Он большой картежник и часто бывал у нас дома с этой целью, — сказала она так же просто, как, скажем, могла бы сказать: «он большой любитель полевых цветов»; и после небольшой паузы добавила: — Мне кажется, он скучнейший человек из всех, кого я встречала.
Это так позабавило ее собеседника, что он забыл о неприятном впечатлении от ее ответа на его вопрос. Было так любопытно встретить женщину, которая находит герцога ван дер Лайденов скучным и осмеливается высказать свое мнение. Ему захотелось расспросить ее побольше о жизни, которую внезапно высветили ее небрежные слова, но он боялся напомнить ей о чем-нибудь тяжелом, и пока собирался с мыслями, она уже вернулась к началу их беседы:
— Мэй так прелестна; я не встретила в Нью-Йорке молодой девушки, такой же красивой и умной. Вы очень в нее влюблены?
— Так, как только может быть влюблен мужчина, — сказал Арчер и засмеялся, покраснев.
Она задумчиво и неотрывно смотрела на него, словно боясь упустить малейший оттенок сказанного им:
— А вы считаете, что этот максимум существует?
— Влюбленности? Если он есть, я его пока не чувствую.
— О, неужели у вас настоящий роман? — горячо выпалила она.
— Самый романтичный из романов!
— Как чудесно! И вы сами нашли друг друга — никто ни капельки не помогал?
Арчер взглянул на нее недоверчиво.
— Разве вы забыли, — сказал он с улыбкой, — что в нашей стране мы сами принимаем подобные решения?
Она сильно покраснела, и он пожалел о своих словах.
— Да, — ответила она, — да, я забыла. Вы должны прощать мне ошибки, которые я иногда допускаю. Я всегда помню, как здесь все хорошо и как плохо все там — там, откуда я приехала. — Она опустила глаза на свой венецианский веер из орлиных перьев. Губы ее дрожали.
— Простите, — вырвалось у него. — Но теперь вы среди друзей.
— Да, я знаю. Я это чувствую всюду. Вот почему я вернулась домой. Я хочу забыть все остальное, хочу снова стать американкой, как Минготты и Уэлланды или вы и ваша чудесная матушка и все эти собравшиеся здесь милые люди… О, вот и Мэй, и вы сейчас захотите покинуть меня, — добавила она, но не пошевелилась, снова переведя глаза с двери на лицо Арчера.
Комнаты начали наполняться, вбирая в себя следующую партию гостей — к вечернему приему, и, взглянув вслед за графиней Оленской на дверь, он увидел Мэй, которая вместе с матерью входила в гостиную. В белом платье с серебряной отделкой, с венком из серебряных цветов в волосах, высокая девушка напомнила ему Диану,[32] вернувшуюся с охоты.
— О, вы видите, сколько у меня соперников. Она просто окружена ими. Ей представляют герцога.
— Тогда останьтесь со мной еще немного, — коснувшись его колена веером, тихо попросила она. От этого легчайшего прикосновения его бросило в дрожь.
— Да, разрешите мне побыть рядом с вами, — ответил он так же тихо, не понимая, что заставило его сказать это; но в эту самую минуту перед ними возникли ван дер Лайден и старый Урбан Дагонет. Графиня приветствовала их своей печальной улыбкой, и Арчер, чувствуя на себе тревожный взгляд хозяина, встал.
Мадам Оленская протянула ему руку, словно прощаясь с ним.
— Итак, я жду вас завтра — после пяти, — сказала она и подвинулась, чтобы мистеру Дагонету было просторнее сидеть.
— Завтра… — Арчер услышал, как подтвердил ее слова, хотя он ничего ей не обещал, а она во время разговора не назначала ему встречи.
Отходя, он отметил, как Лоуренс Леффертс, высокий и великолепный, подходит к графине, чтобы представить ей свою жену, а Гертруда Леффертс, пытаясь изобразить сияющую улыбку, говорит:
— Мне помнится, мы вместе посещали школу танцев, когда были детьми…
Позади нее, ожидая своей очереди представиться графине, Арчер заметил несколько пар, которые отказались встретиться с ней у миссис Лавел Минготт. Как говорила его мать, если ван дер Лайдены захотят проучить кого-нибудь, они никогда не остановятся на полпути. Оставалось сожалеть, что они делали это очень редко.