Их появление наглядно отражено в рейтинге самых оживленных аэропортов мира. В 1990 г. только два из двадцати пяти главных аэропортов мира (их определяют по общему количеству пассажиров в год) находились за пределами Северной Америки, и это были крупные европейские центры: лондонский Хитроу и аэропорт Франкфурта. Сегодня их уже шестнадцать – и второе место среди них занимает аэропорт Пекина [39]. Перемены также прослеживаются в уменьшении роли двадцати пяти главных аэропортов. Еще в 1990 г. они обеспечивали более 50 % мирового трафика. На сегодняшний день они обеспечивают меньше четверти, поскольку появилось множество новых маршрутов и узловых пунктов, через которые проходят крупные потоки пассажиров, особенно в Китае, где воздушный трафик увеличился в 20 раз [40].
Двадцать лет назад три четверти воздушных путешественников отправлялись в дорогу из Северной Америки и Европы. Сегодня туристы из Северной Америки, Европы и Азии составляют по одной четверти от общего мирового количества воздушных путешественников. Термин «джетсет» по-прежнему связан с деятельностью ограниченной элитной группы, но в течение ближайших 20 лет к этому клубу должны присоединиться миллиарды людей. По расчетам крупных авиапроизводителей Boeing и Airbus, в период с 2015 до 2034 г. быстрее всего число авиапассажиров будет расти в Африке (хотя она начинает с очень низкой отметки), затем в Латинской Америке, Азии и на Ближнем Востоке. Связи между Африкой и Латинской Америкой окажутся среди самых быстро растущих межрегиональных маршрутов. В конкретных цифрах азиатский пассажирский поток скоро будет доминировать в залах ожидания. Если предсказания авиапроизводителей сбудутся, в 2034 г. азиатский пассажиропоток превысит североамериканский и европейский вместе взятые [41].
Долгосрочная миграция
Долгосрочные путешественники, или мигранты, – это исключительные люди. Мигрировать – значит преодолеть географические, культурные и социально-экономические расстояния, которые отделяют нас от других. Последствия подобного шага для самих мигрантов, а также для того общества, из которого они вышли, и того, к которому присоединились, крайне глубоки. Их путешествие, будь то из деревни в город (урбанизация) или из одной страны в другую, часто представляет собой героическую историю мужества перед лицом суровых обстоятельств.
Предыдущий Ренессанс стал свидетелем заметного роста миграционных потоков – то же можно сказать и о Новом Ренессансе.
Урбанизация
В доколумбовом мире в среднем лишь около 10 % населения Европы жили в городах с численностью от пяти тысяч человек (причем этот показатель сильно различался в зависимости от страны). Торговые государства, такие как Италия, занимали в списке урбанизации первые строчки (15–16 %), страны, находившиеся на окраинах Европы (Испания, Португалия, Британские острова), демонстрировали лишь скромные однозначные показатели [42]. Но с появлением новых карт окраины стали дорогами, и окраинные города быстро приспособились к переменам. В течение ста лет доля городского населения Португалии увеличилась в пять раз – с 3 до 14 % [43]. Урбанизация в Британии выросла в два раза (с 2 до 4 %), то же самое произошло в Испании (с 6 до 11 %). Население Севильи, ставшей испанским центром международной торговли с Новым Светом, составлявшее в 1500 г. около 60–70 тысяч человек, в 1588 г. выросло до 150 тысяч человек. Десятки тысяч человек проходили через города на пути в обе Америки [44]. Приток новых жителей в уже существующие центры также заметно увеличился. Города предлагали более надежные доходы, защиту городских укреплений (конфликты, подобные Итальянским войнам 1494–1559 гг., лучше было пережидать за крепкими стенами) и более богатую социальную и интеллектуальную жизнь, чем могли дать сельские поселения. Но самое главное, переезд в город – особенно торговый город – был шагом навстречу знаниям, рынкам и возможностям. В 1500 г. только пять европейских городов могли похвастаться населением свыше 100 тысяч человек, в 1600 г. таких городов была уже дюжина.
Еще в 1990 г. все наиболее урбанизированные страны принадлежали к развитому миру. Примерно три четверти населения Северной Америки и Океании, а также 70 % населения Европы, Латинской Америки и стран Карибского бассейна жили в городах. Но в Азии и Африке, на окраинах мировой экономики, город могли назвать своим домом меньшинство жителей (30 %).
Сегодня эти континенты уже не окраины, и более половины азиатов и 40 % африканцев живут в городах. В конкретных цифрах за последние 25 лет их городское население удвоилось. Иными словами, в Азии и Африке нынешнее поколение в одиночку удвоило показатели, достигнутые за предыдущие пять тысяч лет роста городского населения [45].