— Ты, кажется, хотел переплыть океан? — спросил добравшийся до Джо Боб.
— Ай да островитяне! Непросты, ой непросты!..
Вдоволь наглядевшись по сторонам, Джо и Боб спустились к радисту, поблагодарили за прием и отправились потихоньку вниз, до дома. Спускаться было значительно легче, хотя полутемная лестница с ее постоянными поворотами казалась бесконечной.
— Так ты на верхотуру полез, чтобы с радистами про Африку поговорить? — начал допытываться Боб. — Можно же было внизу найти сменщиков.
— И это тоже, но на самом деле было интересно посмотреть сверху на все. Ведь когда летишь на большой скорости, на высоте в несколько километров… э-э-э… десять тысяч футов, — поправился Джо, переходя на местные единицы. — Или выше. Внизу все мелкое, не разглядишь деталей. А тут высота птичьего полета, да еще стоишь на месте. Красиво же.
— Только ноги гудят, — пожаловался Боб.
— Да ладно, один раз в жизни можно на небоскреб забраться, — улыбнулся Джо. — Ты только про то, что мы увидели, не рассказывай никому.
— И даже Ли?
— И ей не надо, а то расстроится, что пропустила такую экскурсию.
Ли дрыхла в выделенном им под квартиру офисе. Боб и Джо быстро перекусили остатками своих запасов, единогласно решив не спускаться в столовую, а немного отдохнуть после восхождения. Джо устроился у окна и, усмехаясь, слушал перебранку из соседней комнаты, где Боб пытался вытащить из-под Ли второй матрас. Но подремать перед ужином им не удалось. Со двора раздался звон колокола, а по этажу кто-то начал ходить и стучать во все двери:
— На собрание, все спускаемся на собрание!
Пришлось вставать, будить Ли и все-таки идти вниз. Народа во дворе собралось порядочно, похоже, вся колония была в сборе. Все дружно расселись прямо на земле. Перед ними на небольшом возвышении стояли шериф и еще незнакомый Джо и подросткам человек в отличном костюме-тройке.
— Поприветствуем мэра! — объявил шериф, и все дружно захлопали.
— Спасибо, спасибо! — поднял руку мэр, останавливая аплодисменты. — Во-первых, я хочу представить вам замечательных американцев, прибывших сегодня, пробравшихся к нам через племена индейцев аж со Среднего Запада. Джо, Боб и Ли, где вы там, встаньте, пожалуйста!
Джо и подростки встали под восторженные крики, помахав руками во все стороны и давая себя разглядеть.
— Спасибо, садитесь. Прошу всех помогать новичкам, пока они не освоятся, — продолжил мэр. — Теперь о неприятном. Как вы все знаете, мы потеряли последние радиосигналы с материка. С каждым днем их становилось все меньше и меньше, и они рассказывали о войнах уличных банд и о надвигающихся с запада ордах безжалостных и кровожадных дикарей. Сегодня индейцы вышли на побережье и не собираются никуда уходить. Более того, за день их стало больше. И с севера, и с юга подходят все новые племена.
— Тут охота плохая, посидят и уйдут! — крикнул кто-то из толпы.
— Не думаю, — покачал головой мэр. — Индейцы строят каноэ. Они готовятся высадиться на остров.
— Это наша земля! — опять крикнул кто-то из публики.
— Наша, это несомненно, — согласился мэр. — Наши далекие предки честно выкупили этот остров у делаваров.
«Всего за шестьдесят гульденов, если память мне не изменяет», — усмехнулся про себя Джо.
— Мы последний оплот закона и демократии! — продолжал тем временем мэр. — Мы отстоим свой остров и свою свободу!
Мэр еще поразорялся на тему равноправия и гнусных дикарей, после чего передал слово шерифу.
— Из крепости на работы выходить только вооруженными, в составе отряда и с дополнительной охраной, — распорядился шериф. — Патрули удвоить, часовым на стенах не спать! Не хватало еще, чтобы ночью кто-то пролез в крепость. Увидите индейца — стреляйте! Хороший индеец — мертвый индеец!
На том собрание и закончилось. Ночь прошла спокойно. Утром обитатели крепости степенно расходились по своим рабочим местам, а незанятые спускались вниз, в лобби первого этажа, где мастеровые набирали отряды на расчистку, в лес на заготовку дров и на другие работы. Джо уже собрался было присоединиться к одному из отрядов, когда случилось чрезвычайное происшествие, взбудоражившее всю колонию.
Часовые на воротах подняли тревогу. Джо и Боб кинулись на стену, где уже толпилась охрана, шериф и те из жителей, что оказались поблизости. За воротами метрах в сорока посреди улицы сидел на асфальте пожилой индеец в светлом свободном костюме из легкой ткани, украшенном на рукавах кожаной бахромой. Голову индейца венчал роуч с черными перьями. В одной руке он держал длинную трубку. За его спиной в паре шагов стоял молодой индеец с невозмутимым выражением лица. Оба были безоружны.